Она примчалась, как только узнала, что ко двору прибыла Сабина, поскольку опасалась, как бы сестра не увела у нее Оморта.
Хеттия прискорбно ошибалась в двух вещах: Оморт и так уже принадлежал Сабине, но та никогда бы не согласилась сама принадлежать ему.
Оморт совершенно проигнорировал появление Хеттии, неотрывно глядя на Сабину.
— Обсудить нечто важное? — переспросила она.
— Мои шпионы давно разыскивают Грута Кузнеца и следят за действиями его ближайших сподвижников.
Грут скрывался от Оморта и был одним из двух братьев вне Торнина, кто еще выжил.
— Я только что узнал, что он выслал эмиссара на встречу ни с кем иным, как с Ридстромом Вудом.
Наконец-то интрига!
— Ридстром и Грут, наши два самых опасных врага, объединяются в союзе. Это плохие новости. Необходимо что-то предпринять. Один из шпионов слышал, что эмиссар обещал демону меч, выкованный, чтобы убить меня.
Все вокруг, включая Сабину, замерли.
Оморт скучающе вздохнул:
— Разумеется, это невозможно.
В его голосе почти слышалось сожаление.
— Ты же знаешь, сколько бомб, заклинаний, дротиков, кинжалов и ядов не смогли умертвить меня.
Сабина и в самом деле видела, как Оморту пробивали сердце, обезглавливали его и сжигали до холодного пепла. И он всегда восставал из праха, словно феникс, лишь становясь сильнее, чем раньше. Само его имя означало «Без смерти».
— Но Ридстром может поверить, что меч сработает, — заметил колдун, — шпионы видели, что этот якобы хладнокровный демон в возбуждении выбежал со встречи, позвонил своему брату Кадеону, прыгнул в машину и на скорости умчался в сторону Нового Орлеана. Ридстром сейчас на полдороги к нему.
Кадеон, Создатель королей, безжалостный торговец. Ходили слухи, что он может скинуть с трона любого короля, кроме своего брата. Веками эти двое работали вместе над тем, чтобы вернуть Торнин.
Который сейчас был ее домом. Отвалите, демоны. Мы не съедем.
Хеттия прочистила горло:
— Мой повелитель, если меч не может убить тебя, зачем тревожиться о нем?
— Потому что вера почти также опасна, — нетерпеливо ответила Сабина, — меч может стать объединяющим лозунгом, инструментом пропаганды.
На окраинах королевства уже стали появляться новые мятежники. Демоны продолжали восставать в защиту своего короля даже через девять веков после его свержения!
Сабине часто было интересно, чем он завоевал такую горячую преданность.
— Очевидно, что я не могу позволить братьям встретиться, — сказала она, — я перехвачу Ридстрома до того, как он достигнет города.
— А затем? — спокойно уточнил Оморт. — Что ты сделаешь с ним?
— А затем я убью двух птичек одним камнем, — ответила она, — это начало пророчества.
Как раз вовремя для Начала.
Каждые пять сотен лет случалась великая бессмертная война, и они были на краю очередной.
Ее взгляд скользнул по загадочному колодцу в центре двора, забрызганному жертвенной кровью и забросанному частями тел, которые сейчас было трудн опознать. Ее будущее зависело от того, удастся ли сохранить его силу запертой. А ключом был демон.
Когда она повернулась к Оморту, его брови были сведены, как будто он решил, что она передумает соблазнять демона. Но ей действительно хотелось поскорее разделаться с этим и принять ожидавшее ее могущество.
Хоть что-то, чего можно хотеть, в чем можно нуждаться.
Хеттия спросила:
— Что, если демон устроит перед тобой?
Сабина разомкнула губы:
— Ты смотрела на меня в последнее время, Хеттия?
Она покружилась — от этого движения Оморт подался вперед, а Хеттия послала ей убийственный взгляд.
Хеттия не была бессильной. Ее даром было нейтрализовать способности других. Она так же легко рассеивала иллюзии, как Сабина — насылала их. Ланте дала ей прозвища Уничтожительница Кайфа и Антивещество.
— Не недооценивай демона, — наконец вымолвил Оморт, — он одно из самых упертых существ, которых я когда-либо встречал. Не забудь, что я сам встречался с ним лицом к лицу, и он еще жив.
Сабина выдохнула, стараясь удержать под контролем свой бешеный характер.
— Это так, но у меня есть уникальные свойства, которые гарантируют соблазнение этого демона.
— У тебя есть и слабость, — фыркнула Хеттия, — ты причудливое отклонение среди существ Ллора.
Это было правдой, она была уникальна — соблазнительница-девственница. Сабина усмехнулась заявлению Хеттии, но когда она посмотрела на брата, выражение ее лица стало ледяным.