– Я ничего не понимаю, Маргарита Сергеевна, объясните, пожалуйста, – она смотрела на меня жалостливым, непонимающим взглядом. Я села рядом с ней и продолжила свой допрос.
– Объясни мне сначала, зачем он прислал тебя ко мне?
– Никанор, то есть Влад ну, Владимир Петрович узнал, что соседка погибла. Он знал, что она одинокая. Хотел, чтобы я в бумагах её порылась. В фотографиях. Он говорит, что фотографии о многом говорят. Одинокий человек или у него есть наследники. Его человек в её доме их искал, не нашёл. Проследили за вами, видели, как вы из её салона коробку забрали. Влад подумал, что может, они у вас и бумаги, и фотографии, – всхлипывая, рассказывала Мария.
– Так значит, Владимир Петрович, Влад, Никанор. А фотографии ему зачем?
– Хотел посмотреть её фотоальбом. Думал, может, они встречались когда-то? Он никак не мог понять, почему у Соколовой такая реакция на его фотографию в буклете.
– Ага, не понял он. Ясно. Детские фотографии Людмилы его интересуют. Так вы всё-таки выискиваете одиноких?
– Да нет, по поводу Соколовой у нас и планов никаких не было. Это после того, как мы с бабой Лизой рассказали ему о том, что Людмила, увидев его фото, стала кричать на нас, он и заинтересовался её персоной. Объясните, в чём дело? Он никого не убивал и мы тоже.
– Сдаётся мне, моя дорогая, что ты у него не одна такая доченька – любовница. И подозреваю я, не одну такую дочь он на тот свет отправил, – Маша с испугом отшатнулась от стола.
– Ладно, для начала ты расскажи, откуда и когда он появился в жизни твоей матери? Потом я тебе всё объясню.
Взяв чашку с кофе в руки и нервно теребя её, Мария начала свой рассказ.
– Я тогда жила у бабушки в деревне. Честно сказать, мы с ней удивились, когда мать приехала и привезла с собой спокойного, тихого на вид мужчину и сказала, что это её муж. В тот год мне четырнадцать лет исполнилось. Он мне стариком казался, хотя было ему на вид лет пятьдесят. Я удивлялась, чего он в ней нашёл? Мать моя сильно выпивала. Сожителей меняла чуть не каждый месяц. Она сообщила, что дом наш в деревне продала, в городе они купили однокомнатную малогабаритную квартирку. Приехали за мной, потому что теперь новую жизнь начнут. Да и дядя Володя считает, что семья должна быть полной. Хотя я не хотела уезжать от бабушки, и она просила мать не забирать меня в маленькую квартиру.
– А как его фамилия? – перебила я рассказ Маши.
– Не знаю. Он мамину взял. Объяснил это тем, что его смешная. Не солидно, мол. Мама вскоре, примерно через полтора года, умерла, – потупив взор, ответила Мария.
– Как она умерла? Болела?
– Да нет, нет. Опять запила и отравилась палённой водкой. А потом как-то вот…– Мария не хотела продолжать разговор на эту тему, видно было, что со смертью матери здесь что-то не чисто.
– Понятно, водка говоришь, палёная? Сдаётся мне, задурил он тебе голову, а соседи как же относились, что мать на «тот свет» ушла, а девочка с чужим дядей осталась? Бабушка твоя, ей всё равно было?
– Так мы квартиру продали, а по новому адресу все думали, что мы дочь с отцом. А года через два мы в другой город уехали и уже как муж с женой жили. Да в то время никому дела ни до кого не было. А мы из города в город мотались с ним.
– А здесь как оказались?
– Так, когда Влад Никанором стал, ну, так сказать целителем душ.
Да вы не смейтесь, у него даже диплом психолога есть. Язык у него подвешен хорошо. Так говорит, что народ к нему валом исповедоваться ходит. Вот и пришёл как-то мужичок один, мы ещё по ростовской области катали, души исцеляли. Пришёл и попросил душу очистить от скверны. Люто он брата своего старшего ненавидит. Говорит, помирать время пришло, а он от ненависти этой никак избавиться не может. Вот Никанор и очистил душу-то. Успокоил мужичка.
Рассказал тот, что у него есть старший брат, военный. Отец при жизни и его, и мать побивал, а в старшем сыне души не чаял. Младшего всё принижал, обижал не заслуженно. А как отец умер, выяснилось, что дом отписан на старшего сына. На этого военного. Наследник приехал сразу. И мать ему не мать, и брат не помеха, продал дом, да уехал. Мать с горя умерла. А мужичок стал правду искать, не нашёл. Только разузнал он, какими уж путями не известно, что брат его палачом служил в тюрьме. А как дом продал, пенсия подошла, он семью забрал и поближе к Москве переехал. Чтобы никто не догадался, кем он все эти годы работал. Никанор поколдовал над ним, заклинания какие-то читал, успокоил деда Николая, так зовут этого обиженного старичка, потом с собой забрал.