– Мужчины, – пожала плечами Маша. – Курение это не единственное, что они считают исключительно своей прерогативой.
Женя слабо улыбнулась.
– О-о-о, – обеспокоенно протянула Маша. – Мать, да ты никак мешки разгружала, что-то тебе прогулка не пошла на пользу.
– Устала немного, – Женя с трудом выдавила еще одну улыбку. – Пойду, прилягу.
– Да, ложись, пока Леська дает, – крикнула вслед Маша. – А то проснется опять ни свет ни заря.
В комнате приглушенно бормотал телевизор. В кресле перед ним дремала мама. Женя поправила сползшую легкую простынку, которой ее, видимо, укрыла Маша и подошла к спящей племяннице. Леська крепко сжала во сне подушку, словно та могла убежать от нее и, приоткрыв рот, мерно сопела. Маленькое невинное создание, ребенок, девочка. Почувствовав привычное жжение в уголках глаз, Женя отошла от кроватки племяшки.
– Ты очень привязалась к ней, – раздавшийся в полутьме мамин голос заставил Женю вздрогнуть.
– Не спишь?
– Ждала, когда ты вернешься, – пояснила Надежда Александровна.
– Совсем как в юности, – улыбнулась Женя. – Леська – чудо-ребенок, замечательная девочка.
– Надеюсь и у тебя скоро будет такая же, – улыбнулась мама. – В конце концов, не лишишь же ты меня удовольствия побыть бабушкой дважды.
– Возможно и будет, – уклончиво ответила Женя, а про себя добавила: «была».
После этого они пожелали друг другу спокойно ночи и Женя, пройдя в соседнюю комнату, разделась и легла в постель. Спустя время рядом с ней прогнулась вторая половинка кровати, значит, Маша тоже легла.
– Слушай, – возбужденно зашептала она в тишине, – а что это за мужчина был сегодня на пляже возле тебя?
– Мужчина? – изобразила непонимание Женя, стараясь на скорую руку придумать ответ.
– Ну да, днем, когда вы с Леской играли на берегу, к вам подошли мужчина и мальчик. Я издалека видела, а потом Леська подтвердила.
– Ты прям следователь, – усмехнулась Женя. – Да мужик какой-то Леськин песочный замок сломал, убегал от сына, то ли в прятки они играли, то ли в догонялки. Сначала он замок пытался починить, потом его сынишка настиг, и они спросили, где купить мороженое, видимо поспорили на него или просто жарко было.
– А, – улыбнулась Маша. – А я уже подумала, что ты познакомилась с кем-то.
– Нет, что ты, он же с сыном был.
– Это да. Знаешь, мне на минутку показалось, что это Макс. Ну, Макс Крюков, мой парень, помнишь? Только старше и привлекательней.
– Ты, наверное, на солнце перегрелась, – нашла в себе силы врать и дальше Женя. – Вот и показалось.
– Интересно, каким он стал, – продолжала мечтательно Маша. – Он и тогда был красавчик, а сейчас, наверное, вообще в расцвете сил. Мужественнее, сексуальнее.
Женя не впервые удивилась легкому нраву сестры. Мало того, что она размышляла о парне, который изменяя ей с её же сестрой. Так она обсуждала это с сестрой, которая пыталась увести ее парня. Парадокс. Возможно, Маша могла бы и не устоять перед чарами Макса. Женя решила, что не зря соврала. Как бы она ни относилась к Слепцову, он все же неплохой человек, так о нем говорили все Женины знакомые, а ведь не могут все вокруг ошибаться.
– Было бы круто узнать, как сложилась его жизнь. Женился, наверное, может уже отцом стал или свободен, как ветер? – продолжала размышлять сестра, не зная о Жениных внутренних терзаниях.
– Слушай, давай спать, – не выдержала Женя. – Я очень устала.
– Ладно, ладно, спи ворчунья, – засмеявшись, сказал Маша, легонько пихнув сестру в плечо.
Но заснула Женя нескоро. Стоило ей закрыть глаза, как перед ней вставал Макс, тот Макс восьмилетней давности. Пьяная студенческая компания. Предложение выпить на брудершафт, поцелуй отнюдь недружеский. Взгляды, случайные касания. Чья-то комната, кровать с мягкими игрушками, легкий туман в голове, поцелуй, сомнения, поцелуи много поцелуев. Странные ощущения тела наутро, в мыслях такой сумбур. Дорога домой. Маша. Максим. Рука об руку. Счастливые улыбки. Вся жизнь с ног на голову.
Женя села на постели. Маша рядом мирно спала. В доме стояла тишина, где-то вдали шумело море. «Но ведь все началось не с мести, – подумала она, берясь за горячую голову, – а весь её расчет стал просто прикрытием истинного чувства». Сколько себе это не повторяй, вины в её действиях меньше не становится. Женя снова легла и, повернувшись на другой бок, постаралась уснуть. Но снова перед ее глазами был Максим. Не тот выпивший очаровашка, а несчастный унижающийся, бегущий за ней по коридорам института.