– Что? – спросил таксист, на миг оборачиваясь к ней. Неудивительно, что он ее не услышал, шум двигателя, фон проносящихся мимо машин, к тому же преграда в виде рукава пиджака у рта сделала пафосную речь Жени, практически неразличимой. Но она была слишком разражена, чтобы учесть все эти факторы и сделать правильный вывод, поэтому окончательно теряя терпение, раздраженно произнесла:
– Я вам заплачу вдвое больше, если вы потушите сигарету и больше не будете курить.
Водитель пожал плечами и выкинул сигарету за окошко, при этом обиженно прибавив:
– Можно было сказать и спокойнее, доходчивей без использования всех этих ваших трехэтажных фраз.
«Ну нахал!», – возмущенно подумала Женя.
– А Вы считаете, что курить за рулем при этом даже не спросив разрешения пассажира это нормально? – спросила она.
Водитель закатил глаза и сказал:
– Еще в аэропорту я у вас поинтересовался насчет курения в транспорте, потом спросил прежде, чем закурить. Оба раза вы меня проигнорировали. А как говориться в народе: молчание – знак согласия.
– Пустые отговорки, – отмахнулась Женя. – Вы должны были дождаться ясного ответа, а не строить предположения и потом я вам не подружка, а клиент.
– Красиво выражаетесь, не из наших мест, – заметил водитель.
– Потрясающе, – отозвалась Женя. – Вы прям Шерлок Холмс. Учитывая, что вы меня забирали в аэропорту, много ума не надо, чтобы догадаться…
– Я не поэтому сделал такой вывод, – перебил водитель. – Ведете себя вызывающе, словно вам все должны, машина вам не нравится, водитель не такой.
– Но учитывая сколько вы берете за поездку, – заметила Женя, – я рассчитывала, что и сервис будет соответствующим…
– За поездку беру не я, а мой хозяин. Дорога столько стоит из-за расхода бензина. А если бы машина была получше, может быть я бы и в такси не работал.
– Ой, только не надо мне тут жаловаться на жизнь. Почему-то у нас, у русских принято вечно на что-то жаловаться? А между тем я ваш клиент и вы пока оказываете свои услуги не самым лучшим образом. Поэтому нам до Европы так далеко, поэтому наш сервис все время будет страдать, пока каждый встречный и поперечный вместо выполнения своих обязанностей будет жаловаться на жизнь и искать оправдания своим ошибкам и неподобающему поведению.
– Вы так думаете, – заметил водитель.
Женя решала, что на этот раз он замолчит надолго, так и вышло, правда и перед этим, он прибавил:
– Размышлять о том, как нужно поступать и работать человеку из глубинки – это так, по-вашему, так по-московски. Сверху-то конечно видней.
И все. А что могла на это ответить Женя? Оправдываться тем, что она не москвичка? Хотя восемь лет уже живет в этом городе. Доказывать, что менять мир нужно, начиная с себя? Она не знала этого водителя, не знала его ситуации.
Думая над всем этим она внимательно рассматривала человека, сидящего перед ней. Головой он практически упирался в потолок, так как был довольно-таки высоким. Хорошо развитый плечевой пояс, как у пловца, но скорее всего это просто особенности строения его скелета и фигуры, темные волосы, большие сильные руки, уверено сжимающие руль. Ей сложно было разглядеть лицо, только прямой нос, легкая щетина на волевом подбородке. По всем канонам красоты мужчина был хорош. Такой мог понравиться любой и даже Жене, если бы не его поведение, курение и остальные раздражающие ее факторы. Да и не собиралась она заводить никаких отношений, тем более с ним. Она, конечно, много лет одинока, но не настолько.
Большую часть пути после этого спора они проехали молча. И это было совершенно обычным для Жени, не общаться с незнакомцами. Да и вряд ли разговоры с ним могли быть сколько-нибудь интересны ей. Водитель тоже не стремился к общению, только спустя минут сорок все же уточнил:
– Так куда мы едем?
Снова этот свойский тон, снова эта странная манера говорить и этот дурацкий вопрос от человека его профессии. Женя раздраженно произнесла:
– В Париж! – в зеркале заднего вида она увидела его недоуменный взгляд. – Или у вас туго с памятью? – язвительно прибавила она.
Водитель резко нажал на тормоз, и Женя ударилась лбом о переднее сидение.
– Вы что с ума сошли? – возмутилась она.
– Нет. Вы сказали Париж, вот вам и Париж.
Они как раз стояли около таблички с надписью «Париж», на одном из въездов в поселок.
– Что за идиотские шуточки? – стала заводиться еще больше Женя, но быстро осознав свою оплошность, прибавила. – Ой,… я вас неправильно поняла, простите, мне Ленина, 10 / 1.