В перерывах между ролью няньки, Женя виделась с Кариной. Они вели пустую девичью болтовню, шутили и смеялись. Женя рассказывала о своих московских приключениях, Карина о Парижских буднях, но обе подруги практически никогда не задевали тему личной жизни друг друга. Карина была склонна все переводить в шутку, а Женя многим не могла поделиться с подругой. Один раз, правда, за эту неделю они прилично напились, и обе, едва шевеля языками стали жаловаться друг другу на жизнь, на сложности в стране, дурацкую моду, безнравственную и тупую эстраду, полуголых девиц в эфире, глупых мужиков ведущихся на это, козлов, что их недостойны и пр.
Женя рассказала Карине про свой бурный роман с «Денисом». Она была уже не в силах и дальше все носить в себе, скрывать факты и эмоции, что изводили ее, но не рискнула назвать реальных имен, так Саша, стал в ее истории Денисом, Маша ее мифической московской подругой Мариной и действия также сдвинулись на полгода назад.
– Ты поэтому вернулась сюда? – понимающе воскликнула Карина, делая глоток вина и взяв Женю за руку. – Но от себя ведь не убежишь, правда?
Женя, опустив голову, кивнула.
– И никакой драный Ваня не заменит тебе того, кого реально любишь, – продолжила утверждать очевидные истины подруга.
Женя снова виновато кивнула.
– Я сама не знаю, что на меня нашло, – призналась она. – Думала, если Са… сам Денис узнает о том, что я ему изменила, то возненавидит меня.
– А зачем тебе это? – удивилась Карина. – Ты же сама сказала, что чувства взаимны. Почему бы вам с Денисом не сойтись и не морочить голову ни себе, ни друг другу, ни тем более многострадальной Марине.
– В смысле? – опешила Женя. – А ты подумала, каково́ будет Ма…Марине узнать, что ее се... серьезная подруга увела у нее парня.
– То есть, по-твоему, сейчас ей гораздо легче, когда ее возлюбленный трется около нее, возможно, обнимает, целует, притом каждую минуту думая о тебе, представляя тебя на ее месте? Ты считаешь, что так гораздо гуманнее?
Женя живо представила Сашу, обнимающего Машу, ей стало неприятно от этой картины. А голову уже наполнили призраки их последней встречи с Сашей наедине. Болезненные терзания его ласк, безумный жар его тела, ее противоречивые чувства и предательская тошнота. Воспоминания вызвали в Жене реальную тошноту, как в тот вечер. Что ее совсем не удивило, муть и тошнота преследовали ее уже несколько дней. «Возможные следствия стресса», – решила она. Последние дни ее пребывания в Париже не были радужными.
– А как бы ты отнеслась к тому, если бы я тебе сейчас заявила, что люблю твоего Егора и это взаимно? – выдавила она, стараясь глубже дышать.
Тошнота была постоянной, рвота только по утрам, мутило ее в течение дня, но Женя была так разбита, что только необходимость заботиться о племяннице помогла ей вставать с постели.
– Честно? – произнесла Карина, пристально глядя Жене в глаза. – Я бы вздохнула с облегчением. Нет, я не говорю, что твоя Марина поступила бы также. В конце корцов я не знаю этого Дениса. Что касается Цветика, то я слишком устала от него. Сначала это было для меня просто развлечением, смешной такой парень, с серьезными намерениями, подарками заваливает, о семье говорит. Вроде бы и хороший, но были в моей жизни и лучше. Были и где они? Всех как один сдуло к тем, кто моложе, глупее или сексапильнее. Не знаю, Жень, чего этим мужикам не хватает. Только и Егорка оказался так себе экземпляр. После свадьбы он еще держался какое-то время. Потом начались его рейсы и ревность. Вот это уже было выше моих сил. Туда не ходи, с тем не общайся, с этим не разговаривай. Сижу дома, верная жена, в ожидании своего добытчика у окошка, а он раз в полгодика иной раз чаще, то один «сувенир» мне привезет, то другой. Веришь, мне уже в глаза Валентине Васильевне, нашему гинекологу, смотреть стыдно. Ну, кем я в них выгляжу. У меня может, и проблемы с зачатием начались, потому что флора вечно страдает. Ой…
12.2
Карина махнула рукой и подняла бокал, предлагая Жене чокнуться. Женя ударилась своим бокалом о ее, поднесла вино к губам, но, вдохнув его аромат, вновь почувствовала дурноту и отставила его в сторону.
– Согласна, – кивнула Карина. – Нам не по15, чтобы напиваться до потери сознания, Жень, но больше всего на свете мне бы хотелось сейчас, наверное, этого. Пускай с муками и угрызениями совести, но уехать с каким-нибудь мачо, как твой Денис далеко-далеко и не возвращаться сюда больше. Пусть будет стыдно, пусть не навсегда, но только бы забыться.