– Бе-бе-бе, – произнесла ему вслед Маша и показала язык. – Устал просто, пояснила она сестре. – Вот и бесится.
Женя улыбнулась в знак того, что не обижается на Сашу и подумала, что если верить словам сестры, Саша был усталым круглогодично, по крайней мере, в ее присутствии
– Хорошо ты тут все устроила, – сменила она тему разговора.
– Да, – Маша с гордостью обвела сад взглядом, – моя вотчина.
– Знаешь, а у тебя талант. Правда. Тебе бы на ландшафтного дизайнера выучится и могла бы неплохие деньги получать за то, что нравится.
– Угу, – крикнул в окно из кухни Саша. – Услуги ландшафтного дизайнера у нас в Париже как никогда актуальны. Еще бы столько клиентов. Баба Вера – пенсионерка, или тетя Валя – многодетная мать-одиночка.
– Не ворчи, Леську разбудишь, – сказала Маша, швыряя в мужа полотенцем.
Женя свернула скатерть и вместе с ней и стопкой тарелок пошла к дому.
– Я в душ, – бросила Маша, направляясь вглубь сада.
– Ну ты морж, – крикнула Женя ей вслед, поежившись.
Вода в уличном душе уже давным-давно должна была остыть. Женя уже в десять часов не рискнула бы искупаться, а Маша в ответ ей только пропела:
– Закаляйся, если хочешь быть здоров.
Женя вошла в дом и на выходе из кухни столкнулась с Сашей при этом чуть не выронив свою ношу.
– Господи, напугал, – вырвалось у нее.
И пройдя на кухню, она поставила тарелки в раковину.
– Ну, зачем же так официально, – усмехнулся зять, – можно просто Саша.
И он чарующе улыбнулся. Женя на миг замерла, теряясь в эмоциях и ощущениях, но быстро совладав с собой, порекомендовала:
– В следующий раз, когда решите поупражняться в остроумии, будьте добры найдите себе другую грушу для битья.
– Все-таки как же вы витиевато изъясняетесь, – сказал насмешливо Саша. – Так все москвичи выражаются или только избранные. Или как там у вас в Москве говорится? VIP?
– Да прекратите, наконец, меня упрекать в том, кто я есть, – возмутилась Женя, едва не переходя на крик. – Я такая же парижанка как и Маша, что вы все время ко мне цепляетесь по этому поводу?
– Слушай ты, «парижанка», стерва московская. Что ты из себя строишь? Являешься сюда, как красно солнышко и думаешь, что все должны тебя ждать с распростертыми объятиями? Да с чего бы это? Пока ты в своей Москве бабки заколачивала и подарками откупалась, Маша здесь вкалывала, как проклятая и заботилась, между прочим, о твоей матери и ты теперь мне тут будешь морали читать? Жили без тебя и дальше проживем. И без подачек твоих, между прочим. Так что лучше езжай обратно в свою Москву и чем скорее ты это сделаешь, тем будет лучше для всех нас.
Если вначале тирады голос Саши был исполнен ярости, злобы и презрения, то последние его слова прозвучали скорее отчаянно.
Лицо Жени исказила презрительная ухмылка.
– Ишь раскудахтался, – произнесла она, уперев руки в бока и помахав ими, как курица крыльями, – ты сам-то, если не забыл, в дом к моей матери пришел. Да и твой дом на чьей земле стоит, заметил? Так что нечего мне тут указывать, понял?
Глаза Жени метали молнии, голос был полон ледяной ярости. Саша исподлобья прожигал ее таким взглядом, что в пору было обратиться кучкой пепла, после таких слов обычно может последовать удар, но он только схватив ее чуть выше локтя (Женя ахнула), тихо произнес:
– Я два раза….
Но договорить он не успел, так как в кухню вошла Маша.
– Ух, – произнесла она, вытирая на ходу волосы полотенцем – водичка бодрит. А вы тут, что без меня делаете? Секретничаете?
– Да вот убираем, – взволнованно произнесла Женя, отходя мужа сестры как можно дальше, Саша кивнул в подтверждение ее слов и тоже отошел на другой конец кухни.
– Да, ну его, – махнула рукой Маша. – Завтра все уберем. Пойдемте спать, я чертовски устала.
– Устала? – усмехнулся Саша, вмиг оказываясь рядом с ней. – А может…
С этими словами он, мягко подхватив жену под плечи, повел ее в спальню, нашептывая на ушко какие-то нежности. Маша усмехалась в ответ, уворачиваясь и отнекиваясь. Женя еще какое-то время слышала воркование из их комнаты, когда все стихло, она пробралась в свою спальню и без сил упала на кровать.
Да, похоже, эти два дня в родном краю будут еще тяжелее, чем она предполагала изначально.
Глава 2.
Женя лежала на не разобранной постели и в полутьме, разглядывая потолок нового дома. Самые разнообразные мысли вертелись в ее голове. Боль, обида, чувство вины, злость, счастье от встречи с близкими, покой и умиротворение, какое может быть только в сельской местности, где жизнь все-таки размереннее и спокойнее и ещё несколько непрошенных и тщательно игнорируемых образов периодически проскакивали через ее сознание. В доме стояла тишина, только старый холодильник утробно урчал на кухне. Женя поднялась и на цыпочках пробралась к выходу. Дверь была не заперта и Женя, тихонько прикрыв ее, направилась к маме. По дороге она чуть было не столкнулась с Сашей. Зять стоял у беседки и нервно курил. Буквально врастая в стену, она прошмыгнула в открытую дверь маминого жилища, если он и услышал звук несмазанных петель, то вряд ли увидел, что причиной его была Женя.