Он пододвинулся поближе к сыну.
– Скоро все наладится. Только пообещай, что не позволишь Исту тебя выгнать.
– Я не хочу стоять между вами…
Уилл ничего не ответил. Хоть появление Нейтана прошлой весной и вызвало у него шок, он все равно наслаждался временем, проведенным с сыном. Оказалось, что у них много чего общего, особенно это касается разных глупостей типа любви к мороженому с печеньем от “Бена-и-Джерри”, НБА, марафонам (на разной скорости), музыке Пола Уэллера, сериалу “Западное крыло”, – и все это помогло им наладить взаимоотношения. Конечно, Уилл никогда не думал об отцовстве, но, когда в его жизни появился сын, он наслаждался каждым мгновением. Он понимал, как трудно приходится Исту, а потому не пытался втянуть его в их отношения. Это Ист предложил Нейтану поработать с ним в ресторане. Поначалу Уилл был несказанно рад, что между ними зародилась такая связь. Но по прошествии времени отношение Иста изменилось. Дурная слава Нейтана притянула много нежелательного внимания к их ресторану, и Ист вместо того, чтобы поддержать Нейтана, попросил его уйти. Он даже предложил ему переехать из дома в стиле ар-деко, который Ист и Уилл делили в Сент-Марнеме, в этот крошечный лофт над рестораном. Уиллу начало казаться, что Ист просто прогоняет Нейтана из их жизни.
Он сел и посмотрел на сына. Тот писал очередное сообщение.
– Вы с Сарой всё? Окончательно?
Он перевернул телефон.
– Как бы я ни старался… Думаю, да, всё.
Беспощадное давление социальных сетей оказалось слишком сильным для только зарождающихся отношений Нейтана и местной девушки. Уилл знал, что его сын несколько раз за два месяца после того, как он переехал из дома Сары Райт на Хадли-коммон, навещал ее и ее шестилетнего сына Макса.
– И ты все равно ей пишешь?
– Да решил узнать, что она на выходных планирует делать, – ответил он с меланхоличной ноткой в голосе. – Хотел просто с ней и Максом повидаться.
– Дай себе время, – ответил Уилл.
Нейтан кивнул.
– Мы хотим остаться друзьями.
Уилл улыбнулся, а лицо его сына залилось румянцем.
– Мы правда друзья, – настоял он.
Сара была почти на десять лет старше, у нее шестилетний сын – все‐таки шансы на то, что эти отношения продержатся долго даже без воздействия каких‐либо внешних факторов, были весьма невелики. Так что Уилл просто улыбнулся и согласился.
– Я просто хочу заглянуть к ним и повидаться с Максом, – сказал Нейтан. – Я никогда не хотел быть отцом, но я сильно скучаю по пацану.
– Однажды ты станешь прекрасным отцом, – сказал ему Уилл. – Но только не сейчас. Не очень хочу становиться дедушкой в тридцать семь, я еще слишком молод для этого.
Нейтан рассмеялся.
– Не переживай. Я пока не планирую создавать семью. Думаю, все, что происходит сейчас, будет слишком тяжело для любого ребенка.
– Неважно, когда это случится. Твой ребенок будет частью твоей семьи, а не моей. И уж тем более не ее.
Нейтан уселся поудобнее, потянулся за кроссовками. Уилл прекрасно знал, что, пока он обувался, их мысли были заняты Джоузи Фэрчайлд – женщиной, которая убила Ника Харпера и оставила огромный след в их жизни.
– Я пойду пива попью.
– Погоди пять минут, я с тобой, – ответил Уилл.
– Не, я бы хотел прогуляться, воздухом подышать, – сказал Нейтан и взял телефон. – Давай я тебе напишу, если найду какое‐нибудь местечко.
Уилл заметил тень печали в глазах сына.
– Все пройдет.
– Хотел бы я в это верить, – ответил он, снова уткнулся в телефон и вышел из комнаты.
Глава 4
Детектив Дэни Каш почувствовала, как по спине побежали мурашки. Она сидела за письменным столом в одном из безлюдных кабинетов в отделе управления по расследованию уголовных дел. Стянула куртку со спинки стула. Застегнула ее до конца, потянулась к допотопному чугунному радиатору, что стоял позади стола. Холодный, как глыба. Она принялась усердно растирать руки, готовая на все – лишь бы не чувствовать холод позднего февральского вечера. И решила, что мог бы помочь горячий чай.
Прогулявшись до крохотной камбузной кухни в дальнем углу кабинета, она включила чайник и открыла ящичек над раковиной. Оттуда она достала потрепанную коробочку с чаем “Золотой юбилей”, закинула пакетик чая в кружку в голубую полоску. Когда она взяла чайник, позади нее с грохотом распахнулась дверь. Она испуганно дернулась, пролив кипяток на столешницу.