Задаваться вопросом выбора религии Павел стал в начальных классах. Однажды принес домой книгу, которую неизвестные раздавали детям возле школы. Увидев надпись: «Не верь отцу своему», я понял, что это сектантская литература, и сказал сыну, что брать ее в руки нельзя. Он посещал Храм, ходил на причастие, но не был крещеным. Однажды во время службы Павлу стало плохо, старушки, что рядом, «зашипели» на него, и лишь одна из них помогла выйти на свежий воздух и прийти в себя.
В свободное время недолго посещал художественную школу. Долго старался и «пыхтел» над одной работой, но преподаватель не поверил, что он самостоятельно нарисовал композицию. Павел, как это свойственно многим подросткам, обиделся. А мы никак не могли уговорить его возобновить занятия. Применение таланту нашел в оформлении школьных стенгазет, плакатов и стендов в медучилище, потом, когда стал работать, на станции скорой помощи. Затем начал ваять целые истории-комиксы. Несколько карикатур напечатала местная газета, и сын получил первый гонорар.
Родители соседских детей, когда ребята собирались куда-то идти, иногда спрашивали: «А Печенкины идут?» Если да, то отпускали подростков на мероприятие.
Павел – астматик с детства. В школе предложили без экзамена выдать аттестат об окончании учебного заведения, в поликлинике – получить группу инвалидности. Но он не согласился на «льготные» условия и стал работать над собой. Повесил дома сшитую нами грушу, начал занятия, посещал тренажерный зал, и болезнь постепенно отступила. Приступы удушья случались все реже и реже.
В нашей семье жили сразу две бабушки. Свекровь и теща. Православная и мусульманка. В дружбе и согласии. Помогали, заботились друг о друге. Когда заболела теща, женщина православная и глубоко верующая, сын ухаживал за ней, почти полностью восстановил ей здоровье после инсульта, буквально поднял на ноги. Абика (бабушка), благодаря его стараниям, снова стала говорить и ходить. Выбирая специализацию, Павел категорически отказался от популярного направления акушерство и гинекология. Признался матери, что убийство детей претит его натуре: «Когда женщина приходит на аборт, она даже не подозревает, что часто у ее нерожденного ребенка уже сформировалось тело, ручки, ножки. Это маленький беззащитный человечек».
К Абике, когда она была 11 дней в коме, стал ходить читать молитвы бабай с пышной бородой. Раньше мы вместе работали на одном предприятии. Этот человек посоветовал Павлу посетить мечеть и поближе познакомиться с мусульманством. До этого читавший Библию сын стал изучать Коран. Вот так постепенно его жизнь стала меняться. Сначала интерес привел его в волжскую мечеть. Ему там нравилось. На пустыре, который расположен рядом, с такими же парнями, как он сам, играл в футбол и теннис. Начал изучать арабский язык, так как говорил, что хочет прочитать Коран в подлиннике. А как-то раз неожиданно для нас заявил, что местная мечеть «неправильная». С этого момента больше времени проводил у компьютера, в интернете, задерживался после работы. Мы поняли, что он стал посещать одну из казанских мечетей. И на мои слова, что и в Волжске есть правоверные, для этого не обязательно общаться с представителями религии в другом городе, он ответил: «У нас половина населения – татары. Татары, но не мусульмане». А мне при этом посоветовал почаще бывать в церкви, чтобы попасть в рай.
Уехал из дома в двадцатых числах июля 2012 года. Через неделю после того, как перестал ходить на костылях из-за операции на коленном суставе. Нам сказал, что поехал к младшему брату. И действительно побыл у него два часа вместе со знакомым, а потом оба ушли. Павел несколько раз нам звонил. С его слов, устроился в Москве на работу в медучреждение. Ставил капельницы и оказывал медицинскую помощь зависимым: наркоманам и алкоголикам. В конце августа по домофону раздался звонок. Тот самый знакомый, не решившись войти в дом, попросил нас выйти к подъезду. Был крайне напуган, и ничего, кроме того, что они расстались с сыном в столице, добиться от него не удалось. Так мы потеряли связь с Павлом на долгое время.
Как-то супруга зашла на его страничку «Вконтакте» и обнаружила песню «Я – моджахед». Нас это насторожило. Я лично пошел в местный отдел ФСБ, забил тревогу, попросил помочь найти сына, пока он не оказался втянут в какую-нибудь историю.
После пресс-конференции в Дагестане, куда мы ездили в поисках сына, двух видеообращений, которые с женой записали прежде всего в надежде, что он одумается и вернется домой, имя Павла стало известно, наверное, каждому.
Для жителей Волжска это шок. Наш город многонациональный, и все народы всегда здесь жили в мире и согласии. Никогда на этой земле не было религиозных разногласий и распрей. Люди, с которыми мы бок о бок трудились на протяжении десятилетий, с которыми рядом проживаем и которые очень хорошо знают нас и нашу семью, не верят в те нелепицы, которыми пестрят интернет-сообщества и СМИ.