Иллюстрация из трехтомного издания трудов Прокопия Кесарийского в Италии, XVIII в.
Второе знаменитое сочинение Прокопия – памфлет «Тайная история» – носит мемуарный характер. Он так объясняет задачи этого труда, прямо противоположные «Истории войн»: «Обо всем том, что вплоть до сегодняшнего дня выпало на долю римского народа в ходе войн, я рассказал, как смог, расположив изложение событий в соответствии со временем и местом происходившего. Отныне, однако, мое повествование пойдет иным путем, ибо теперь я буду описывать все, что произошло в самых разных частях Римской державы. Причина же заключается в том, что пока были живы вершители этих дел, «я не мог описать их должным образом. Ибо невозможно было мне одному укрыться от множества соглядатаев, а если бы я был изобличен, не избежать мне было бы самой жалкой смерти. Ибо даже на самых близких родственников я не мог положиться. Более того, я был вынужден скрывать причины и многих из тех событий, которые были изображены мной в прежнем повествовании. Поэтому я считаю своим долгом рассказать в этой книге о том, о чем доселе не было сказано, и раскрыть причины уже описанного мной. Но, обращаясь к этому новому предприятию, весьма тяжкому и трудновыполнимому, касающемуся жизни Юстиниана и Феодоры, я дрожу от страха и испытываю желание отступиться от него, стоит мне лишь помыслить, что то, о чем я ныне собираюсь написать, покажется будущим поколениям невероятным и неправдоподобным, особенно когда неумолимый ход времени сделает молву совсем древней… Однако в дальнейшем написать историю этих деяний меня побудила мысль, что для тех, кто в будущие времена окажется тираном, станет вполне очевидным, что им самим никак не избегнуть кары за собственные прегрешения подобно тому, как пришлось претерпеть ее и этим людям, а кроме того, их дела и нравы тоже окажутся навеки запечатленными, вследствие чего они, возможно, с большим опасением станут совершать свои беззакония…» Историк обличает деспотическое правление Юстиниана и его жены Феодоры, их жестокость и коварство, а также чрезмерный налоговый гнет, который привел к упадку империи. Прокопий осуждает Юстиниана и его супругу за разрушение государственных устоев. В Юстиниане же он вообще видел воплощение дьявольского начала. Прокопий также обличает характерные для императорского двора борьбу за власть, клевету и погоню за наслаждениями. Российский историк Византии Ф.И. Успенский так охарактеризовал его вклад в мировую историографию: «Значение Прокопия в историографии VI в. обуславливается, с одной стороны, шириной затрагиваемой его трудом области, с другой – в высокой степени умными, подробными и основательными его сообщениями. Большая часть тогдашних германских племен имеет в нем лучшего знатока их истории. Славянская история и древность черпают у Прокопия единственные по своей важности известия о быте и верованиях славян. За Прокопием осталось громадное, непоколебимое и несравненное преимущество: он относился к современному ему варварскому миру если не с любовью, то без обычного, свойственного византийцам пренебрежения. Иногда у Прокопия нет предшественников и руководителей в изучении предметов, о которых он пишет; тут ему помогали личные сношения, расспросы и наблюдения – таковы многие прекрасные главы о внутреннем быте варваров».