«Фактически многие крестьяне предпочитают из избытков зерна создавать личные запасы, а не продавать его правительству за бесценок, — заметил один из представителей ООН. — Лучше торговать избытками на рынке, считают они, чем иметь те крохи, которые они получат от правительства».
Тем временем засуха продолжалась, и от голода ежедневно продолжали умирать сотни жителей Эфиопии. Ученые предполагали, что с мая 1981 года по май 1985 года полмиллиона человек умерло от нехватки продуктов питания.
«…Многие, особенно дети, на протяжении всей жизни будут страдать от голода и его последствий, включая отставание в физическом и умственном развитии», — заявил выездной представитель британской организации содействия «Оксфам» Хай Гойдер.
Объезжающие лагеря работники служб, которые кормили десятки тысяч человек ежедневно, оценивали состояние дел исключительно пессимистично. Впрочем, член независимой организации «Спасение детей» Уильям Дей заметил: «В Керене ситуация улучшилась. В центре распределения пищи, что в 350 км к северу от Аддис-Абебы, три недели назад ежедневно умирали 150 человек. Три дня назад (ноябрь 1984 года) эта цифра снизилась до 40».
Однако это было лишь сравнительным улучшением, так как люди продолжали гибнуть от голода. В высокогорных лагерях Эфиопии было очень холодно, в результате люди гибли там и от переохлаждения. Не имея другого убежища, они выкапывали землянки и сооружали вокруг них каменные заборы. Это было единственной зашитой от мороза и ветра. Они не имели даже одеял, присылаемых международными организациями, — все одеяла немедленно переходили в распоряжение армии. В лагерях свирепствовали болезни. Тиф, пневмония, дизентерия, менингит и корь уносили жизни сотен людей.
В лагеря начали прибывать кочевники. Из циновок и палок они сооружали традиционные низкие хижины в форме капли, так называемые тыкули. Одна из их женщин в Хараре (Восточная Эфиопия) сказала в декабре 1985 года репортеру «Таймс»: «Все животные от засухи погибли, за три года мы лишились всего. У нас нет ни овец, ни коз, и нам не на что надеяться, даже если пойдут дожди».
Такая безысходность охватила многих из 1,2 млн. человек в Хараре, подвергнувшейся длительной засухе. Один из представителей организации спасения «Взаимодействие» назвал ее «зеленым голодом». «На полях растет сорго, но на нем нет ни единого зернышка. Кукуруза высохла на корню, так что в ближайшем будущем конца голоду не видно», — сделал он вывод.
К январю 1985 года помощь Эфиопии со стороны США возросла до 40 млн. долларов. Но правительство страны большую часть этих поставок пустило не по назначению. Продовольствие и одеяла были использованы в качестве приманки для предполагаемого перемещения жителей из бедных перенаселенных районов севера в плодородные малонаселенные районы юга. Скрытой целью этого действия, несомненно, был геноцид. Таким образом правительство избавлялось от потенциальных союзников эритрейских повстанцев. Изнуренные голодом и болезнями, сотни тысяч беженцев умирали в дороге, обочины которой уже были усеяны трупами животных и людей. А большая часть гуманитарной помощи оказывалась на армейских складах. В те годы только армия не страдала от голода.
Наконец, в 1986 году начались дожди. Но остальные проблемы с улучшением погодных условий не исчезли. «Нормальная» ситуация для Эфиопии означает импорт 15 % необходимого для потребностей страны продовольствия и обеспечение продуктами питания 2,5 млн. человек. (Во время пика голодного мора в течение 1984–1986 гг. продукты питания получили 6,5 млн. человек.)
В январе 1987 года лидер Эфиопии полковник Менгисту Хайле Мариам начал трехлетнюю борьбу за полное обеспечение страны продовольствием. Он сказал, что «голод оставил в истории страны и в душах его людей неизгладимый след».