Газета «Колумбус Ивнинг Диспетч» обращала внимание на переполненность тюрем и в своей редакционной статье делала вывод: «Вот уже много лет подряд наши законодатели изощряются в словоблудии насчет проблем тюрем, а человеческие жизни в это же время подвергаются ежедневной опасности… Вопли людей, горящих заживо за стальными решетками, как будто их нарочно поджаривают в тесном каменном помещении, все еще звучат в ушах жителей Огайо. И государство окажется еще более жестоким, если эти вопли останутся безответными».
По иронии судьбы, материальный ущерб от пожара составил всего 11 тыс. долларов.
БОСТОН, шт. МАССАЧУСЕТС, США
28 ноября 1942 года
В годы Второй мировой войны популярность ночных клубов в США достигла своего зенита. Эти увеселительные заведения, обычно имевшие несколько ярусов, были уставлены изящной мебелью и роскошно отделаны. Выбор развлечений был весьма разнообразен и зависел от пристрастий, настроения и материального положения посетителей. Кому-то нравились маленькие бары с интимной атмосферой, где тихо, неназойливо звучали рояль и негромкое пение; кто-то предпочитал кабаре с небольшим джазом, а кто-то — огромные ресторанные залы с местом для танцев, большими оркестрами и пышными шоу, в которых участвовали многочисленные певцы, танцоры и акробаты.
Бостонский ночной клуб «Кокосовая роща» принадлежал некоему Барнету Вилански и располагался в одноэтажном здании между Пьемонт-стрит и авеню Шомет — в районе, буквально нашпигованном театрами и кинозалами. «Кокосовая роща» была типичной для клубов такого рода. Из парадного входа через дверь-вертушку посетитель попадал в фойе, а затем, пройдя по коридору, оказывался в большом ресторане, имевшем вращающуюся сцену. В ресторанном зале было два выхода. Один через двойные двери вел на авеню Шомет, а другой соединялся коридором с дверью, ведущей в служебные помещения. Ночное заведение украшали многочисленные искусственные пальмы, оправдывая его название. Посетителей «Рощи» становилось все больше и больше — в основном это были военнослужащие и рабочие военных заводов, и мест часто не хватало. Чтобы удовлетворить все возрастающие потребности, рядом с ресторанным залом в начале ноября 1942 года открыли коктейль-бар.
В той части здания, которая выходила на Пьемонт-стрит, было два бара. Один из них, составлявший часть ресторанного зала, назывался «Бар карикатур», а другой, расположенный несколькими ступенями ниже уровня улицы, носил название «Музыкальная гостиная». В нем царил полумрак, в котором парочки могли наслаждаться общением в отдельных кабинах под негромкую музыку рояля. Чтобы попасть туда, нужно было спуститься по узкой лесенке.
28 ноября «Кокосовая роща» была набита битком — более 800 человек. Никогда еще за все время существования клуба сюда не приходило столько посетителей. Помимо солдат, моряков, морских пехотинцев, служащих береговой охраны и рабочих с военных предприятий, здесь веселилась целая толпа футбольных болельщиков, отмечая победу своей команды над командой бостонского колледжа. В главном зале собравшихся кинематографистов и их поклонников развлекал актер Бак Джоунз, обычно игравший ковбоев в популярных тогда вестернах.
В 10 часов вечера должно было начаться шоу, главными участниками которого были певец Билли Пэйн, танцевальная группа Пирса и Роланда, акробатка Мириам Джонсон, скрипачка Хелен Фэй и кордебалет в сопровождении джазового оркестра Микки Альперта.
В «Музыкальной гостиной», как и везде, посетителей было хоть отбавляй. Более 130 человек выпивали, болтали или слушали пианиста, исполнявшего музыку в стиле рэгтайм. Какой-то солдат, сидевший со своей девушкой в угловой кабине, выкрутил для пущего удовольствия лампочку из люстры.
Джон Брэдли, один из пяти дежурных барменов, приказал шестнадцатилетнему официанту Томашевскому ввинтить лампочку обратно. Тот отправился к указанному месту, прихватив с собой от стойки высокий табурет. Томашевский залез на табурет и попытался нащупать патрон. С первого раза ему это не удалось, и тогда он зажег спичку и вкрутил лампочку. А тлеющая спичка, которую он, недолго думая, отбросил в сторону, упала на искусственную пальму. Через несколько секунд это украшение было объято пламенем. Не успел насмерть перепуганный Томашевский спрыгнуть с табурета, как стали заниматься все новые и новые пальмы, а затем загорелся и потолок гостиной.
Бармены метались по помещению, срывая портьеры и сшибая пальмы. Они пытались сбить пламя портьерами и затоптать его, но у них ничего не вышло. Начался пожар.