Во время съёмок «Бриллиантовой руки» произошёл ещё один забавный случай, в котором высветилась невероятная любовь народа к Юрию Никулину.
Рано утром в Сочи проходила съёмка одного из эпизодов, где были заняты Никулин, Папанов и Миронов. Вдруг сквозь толпу зевак, собравшихся поглазеть на своих любимцев артистов, сквозь милицейское оцепление прямо к съёмочной камере прорвался какой-то алкаш. (Всё это происходило в семь часов утра!) Этот «кинолюбитель» увидел своего кумира Юрия Никулина и, отодвигая локтями Папанова и Миронова, подошёл к Юрию Владимировичу и, любовно глядя ему в глаза, произнёс: «Здорово, разгильдяй!» (слово было применено более крепкое). Оно выражало, конечно, высшую степень обожания артиста. Андрей Миронов со смехом вспоминал, что и он, и Папанов ощутили лёгкие уколы зависти, этот алкаш их как бы не заметил и не удостоил подобного внимания.
Слава Юрия Никулина с каждым фильмом возрастала в геометрической прогрессии, но и талант его постоянного партнёра Михаила Шуйдина ни у кого не вызывал сомнений. Он тонко дополнял Никулина — по контрасту. Клоунов любили. Они с успехом гастролировали по циркам страны и за рубежом. Билеты на представления с их участием достать было практически невозможно. Их раскупали за несколько месяцев вперёд. Никулин и Шуйдин собирали полные залы не только в Москве, Киеве, Ереване, Одессе, но и в городах Австралии, Японии, Англии, Швеции, Америки, Франции. Их дуэт по праву признан лучшим среди отечественных комиков. Пресса писала, что их юмор сродни юмору Чарли Чаплина.
Гастроли в Америке пришлись на годы «холодной войны». Пресс-конференции и встречи превращались в политический диспут. Американцы задавали каверзные вопросы. Советские артисты отвечали общими фразами. Журналисты не унимались: «Скажите пожалуйста, у вас в коллективе семьдесят человек, неужели ни у кого не нашёлся какой-нибудь родственник в Америке, какой-нибудь, так сказать, эмигрант по материнской или отцовской линии?» И тут Никулин неожиданно говорит: «Вы знаете, да! Есть, как выяснилось…» Все замолкли. Выдержав эффектную пару, Никулин уточнил: «Совершенно случайно выяснилось, что лев из „Метро-Голдвин-Майер“ двоюродный дядя льва, который работает у Кио». Шутка имела большой успех.
Во время выступлений в цирке Буше в Восточном Берлине публика бурно реагировала на каждый трюк, каждую репризу. Когда Никулин с Шуйдиным вышли с клоунадой «Факиры», такой хохот поднялся в зале, что в первый момент артисты даже растерялись. Подумали: уж не разыгрывают ли их? Оказалось, что нет. Директор цирка, увидев, что клоуны имеют бешеный успех, попросил их дать больше реприз. И на протяжении всех гастролей Никулин с Шуйдиным просто «купались» в смехе.
Юрий Никулин очень спокойно и здраво относился к своей популярности. По этому поводу он любил пошутить: «Помню, в Запорожье, очередь стоит огромная, обвивается вокруг цирка. Я как раз только приехал, прохожу мимо. Вдруг какая-то женщина меня узнала, выбегает из очереди: „Никулин?“ — Я говорю: „Да“. — „Ну и всё. Я Вас увидала, больше мне билет не нужен“.
И ещё помню, наша кассирша из цирка пошла деньги в банк сдавать, а там старшая кассирша спрашивает: „Никулин что, у вас не каждый вечер выступает? А то мне не повезло, я билеты взяла, пошла в воскресенье вечером, там какие-то два дурачка бегали, а вот Никулина не было“. Наша ей говорит: „Так один из них и есть Никулин“. — „Да не может быть?!“ — „Ну а какой он, как по-твоему, должен выглядеть?“ — „Я думала, раз Никулин, он что-нибудь такое сделает — и все ахнут!“»
В декабре 1981 года Юрий Владимирович расстался с манежем. Это решение он принял давно. «Когда я однажды увидал старого клоуна, который еле-еле ходил по манежу и которого было жалко (а я был тогда ещё молодой, лет сорок с чем-то), я сказал себе: даю слово, что, когда мне исполнится шестьдесят лет, уйду с манежа, независимо от того, буду ли чувствовать себя прекрасно и ещё смогу работать. Нужно уйти вовремя. И я очень серьёзно готовился к этому, как говорят, подбивал все бабки. И мой партнёр Миша Шуйдин тоже морально был настроен расстаться со мной».
Всё было очень трогательно, инспектор по манежу объявил: «А сейчас клоун Никулин сделает последний круг на манеже, прощаясь с цирком».
Однако отдохнуть Юрию Владимировичу не удалось — его назначили сначала главным режиссёром «старого» Московского цирка на Цветном бульваре. А спустя полгода — его директором. В постройке нового здания Никулину помог тогдашний премьер-министр Николай Рыжков — тоже его поклонник.