Несмотря на успех «Уэверли», Вальтер Скотт продолжал скрывать свое авторство, что весьма интриговало публику и укрепляло ее интерес к творчеству неизвестного писателя. В течение 10 лет его романы выходили за подписью «Автор Уэверли», хотя довольно скоро критики и читатели стали догадываться о подлинном имени автора уэверлеевских романов, а за рубежом переводчики и издатели начали выпускать эти романы под именем Вальтера Скотта.
Как правило, сюжет каждого романа Вальтера Скотта связан с каким-нибудь важным историческим событием – восстанием, гражданской войной, мятежом. Но Скотт, по выражению Пушкина, не имеет «холопского пристрастия к королям и героям». Исторических персонажей в его романах немного, и они не являются центральными, даже тогда, когда их именем назван роман. Внимание писателя (а значит, и читателя) сосредоточено на вымышленных персонажах, волею обстоятельств вовлеченных в исторические события. Гениальность Вальтера Скотта состояла в том, что он открыл существующее в жизни «соединение исторических событий с частными происшествиями», при этом его «роман отказывается от изложения исторических фактов и берет их только в связи с частным событием, составляющим его содержание» (В. Г. Белинский).
Сюжетные мотивы почти всех вальтерскоттовских романов более или менее однотипны: это жизненные странствия и приключения молодого человека, разлученного с возлюбленной; это история молодой девушки, на руку которой претендуют два соперника, а отец или опекун желает ее выдать не за того, кого она любит. Однако за этими частными ситуациями у Вальтера Скотта всегда проступает столкновение политических интересов, разных общественных позиций. Это позволяло писателю подавать историю «домашним образом» (А. С. Пушкин), а читателю почувствовать свою сопричастность к ней.
В своих романах Вальтер Скотт изобразил множество эпох – от средневековой Англии до современной Шотландии, причем он прекрасно знает и умеет изобразить материальную и духовную культуру каждой эпохи. Одежда, обстановка жилищ и замков, архитектура, оружие и доспехи рыцарей, женские украшения, светская и церковная утварь – за всем этим стоят глубокие знания Вальтера Скотта – историка, этнографа, знатока геральдики. Важным источником его романов стало устное народное творчество, те английские и шотландские баллады, которые он собирал всю жизнь. Фольклорные мотивы и документально точные сведения удивительным образом дополняют друг друга в его романах и, в конечном счете, способствуют созданию убедительной истории человеческих судеб в пределах определенной эпохи.
В 1826 году на семью Вальтера Скотта обрушилась беда. Экономический кризис, разразившийся в Англии в 1825 году, повлек за собой разорение издательской фирмы Баллантайна, пайщиком которой был Вальтер Скотт. У него были все юридические основания для того, чтобы уклониться от ответственности за долги своего друга и компаньона, но он не пошел на это, заявив, что до 1830 года выплатит огромный долг в размере 130 000 фунтов стерлингов. Несмотря на горе – от пережитых волнений умирает жена, Вальтер Скотт с необычайной энергией принимается за литературную работу. Помимо романов, он пишет критические статьи и обзоры, исторические труды, среди которых – многотомная «История Наполеона Бонапарта». Но здоровье писателя не выдерживает. В 1830 году он переносит первый апоплексический удар, парализовавший его правую руку. Едва оправившись от болезни, он вновь берется за работу – диктует свои новые книги секретарю. В 1831 году последовал второй удар, за ним – третий. По совету врачей Скотт предпринимает большое путешествие на военном фрегате, посещает Италию, Францию. Ему становится хуже, и он в предчувствии скорой смерти спешит в родной Абботсфорд. Там 21 сентября 1832 года, не оправившись от четвертого удара, Вальтер Скотт скончался. Незадолго до смерти он записал в своем дневнике:
«Я приближаюсь к финалу своей карьеры: я быстро схожу со сцены. Вероятно, я был самым плодовитым писателем современности; для меня утешением будет думать, что я никогда не пытался пошатнуть веру в человека, разрушить человеческие принципы и что я не написал ничего такого, которое я на своем смертном одре хотел бы уничтожить».
Якоб и Вильгельм Гримм
(1785 – 1863; 1786 – 1858)