Шафиров возвращается
Удивительные повороты порой совершает судьба. При Петре его тезка Шафиров поднялся на высшую дипломатическую ступень, при Петре же он едва не был обезглавлен и лишился всего состояния. А уже через два года хоронили его тезку и повелителя, и Екатерина I немедленно вернула опального дипломата из ссылки, возвратила ему все, что было отобрано, и сделала его президентом Коммерц-коллегии. Но этого мало – вот ирония судьбы! – именно страдальцу Шафирову было торжественно поручено составить историю Петра Великого.
Уже после этих удивительных событий, в 1730 году, Шафиров в качестве полномочного министра был направлен в Гилян и заключил там торговый и мирный трактат с персидским шахом. А в 1733 году он вновь был назначен сенатором. В 1734 году Шафиров вместе с Остерманом участвовал в заключении торгового трактата с Англией, а в 1737 году принял участие в подписании Немировского трактата.
Умер дипломат 1 марта 1739 года. Даже в этом ему повезло: он так и не узнал, что через восемь месяцев его семью постигнет новое несчастье. Зять Шафирова, муж его дочери Марфы, Сергей Григорьевич Долгоруков вскоре будет казнен.
Еще один заложник долга
Долгоруков рос в Париже, Вене и Лондоне, имел блестящее воспитание, потом был посланником в Варшаве. В 1730 году он попал в опалу и был выслан из Петербурга в провинцию с конфискацией почти всего имущества. В 1735 году Шафирову удалось вызволить зятя. Долгорукова помиловали и даже назначили послом в Лондон, но, не успев приступить к делу, он вновь попал под арест и был казнен в Новгороде 8 декабря 1739 года. Основанием для обвинения стало подложное завещание малолетнего императора Петра II. За этим обвинением, конечно, стояла императрица Анна Иоанновна, опасавшаяся завещаний и наследников, которые могли бы лишить ее власти. К слову сказать, она сама пережила Долгорукова всего на девять месяцев.
Сергей Григорьевич Долгоруков считался одним из выдающихся русских дипломатов XVIII века, но и его постигла участь многих одаренных людей, уничтоженных неблагодарной властью. Так что судьба его тестя Шафирова, чудом спасшегося от плахи, – скорее исключение.
«Что судьба, разлука, смерть…»
В письме князю И.Ф. Паскевичу писатель и дипломат А.С. Грибоедов блестяще сформулировал свое дипломатическое кредо: «…Я поставил себя здесь на такую ногу, что меня боятся и уважают. Дружбы ни с кем не имею и не хочу ее, уважение к России и к ее требованиям – вот что мне нужно» (цит. по кн. С.Н. Дмитриев «Грибоедов»). Замечательная установка для слуги Отечества и хорошего профессионала, но думается: а может, лучше было все-таки сдружиться с кем-то из местных, как Мальцов, которому именно благодаря такой дружбе удалось спастись? Но честь – это честь. Грибоедов погиб в открытом бою вместе со своей миссией.
Писатель
Комедия «Горе от ума» стала одним из самых дискуссионных вопросов русской литературы с момента ее написания А.С. Грибоедовым. И осложняется этот спор вокруг комедии еще и тем, что «Горе от ума» – одно из немногих произведений, где как будто бы нет образа самого автора.
Все с этой комедией непросто, а закрепившиеся в отечественном литературоведении и в школьной программе клише запутали нас еще больше. Например, нас с детства приучали считать Чацкого и Фамусова «представителями» разных социальных групп общества. Статус «представителя» – что-то вроде дипломатической неприкосновенности, но комедия писалась все-таки о живых людях. Если отбросить все навеянные временем клише и начать читать комедию заново, возникнет много вопросов. И первый из них: почему Чацкий и Фамусов с самого начала совершенно не слышат и не понимают друг друга? Это уже не «французский с нижегородским» – гораздо хуже. Такое впечатление, что они разговаривают по-английски и по-испански без переводчика. Один герой пьесы приезжает из-за границы и после трехлетнего отсутствия является в дом своего знакомого, имея при этом стратегическую цель – предложить руку и сердце его дочери. Второй герой, хозяин дома, должен по правилам логики и воспитания хотя бы поинтересоваться, как прошло путешествие и каковы были впечатления от посещения заграницы. Но с самого начала все идет совершенно несообразно логике и воспитанию. Молодой человек с порога начинает грубить отцу девушки, то есть своему потенциальному тестю. А тот словно не замечает грубости, потому что ему именно в этот момент почему-то понадобилось рассказать едва приехавшему юноше о своем давно умершем дяде. С ума они сошли, что ли?