Кризису, который вполне мог закончиться революцией и сменой формаций.
Сергей понял, что мысли о слабом императоре — от Люситы, и послал ей свое одобрение и обещание всех благ в будущем. Мысли о кризисе были уже его собственные, но они ничего не меняли, подобный вариант развития событий строился только на одном — убрать Гарольда… Сергей не знал, какая у него теперь фамилия. Фейн?
— Многие считают, что я убил императора, мстя за родителей, и забывают о том, что идет война. Мировая война! Война, в которой я действовал не так, как обычно, и почти привел Британию к победе! Почти! От трех сверхдержав должна была остаться только одна, Британия! Те страны, что находились ниже в пирамиде, уже были сокрушены или завоеваны мной! Задайтесь вопросом, кому выгодно не пустить Британию в правительницы мира? Кто пойдет на все, ради того, чтобы Британия потерпела поражение⁈ На все, даже на убийство моих жен и вырывание из их тел нерожденных детей, чтобы проклясть меня через них? Задайтесь вопросом, что бы вы делали, если бы с вашими женами или мужьями поступили подобным образом? Как сильно вы бы мстили и считали бы вы себя вправе на месть любыми средствами?
Тишина повисла в Палате, задумчивость и страх читались на лицах собравшихся глав. Многие оглядывались на своих патронов, глав Священных Родов, и вот те смотрели с вызовом, как на Сергея, так и на тех своих коллег, что поддержали «узурпатора».
Раскол и гражданская война, они уже случились, только еще не вышли наружу.
— Что бы вы сделали, если бы побеждали в войне, а бывшие союзники вдруг ударили вам в спину?
Вопрос был, конечно, риторический, все и так знали, что случилось бы в таком случае. Кровная месть на поколения, ссоры и раздоры, тайные убийства и прочие развлечения мирного времени.
— На время войны месть и разногласия всегда откладывались в сторону, и я поступил так же! Протянул руку дружбы бывшим кровникам, отодвинул в сторону свои дела — ради победы! Совершал невозможное, надрывался, хотя мог бы воевать по старинке, сидеть в тылу, отправляя войска на смерть. Войска с вашими магами в них, пока я сам оставался бы в безопасности в тылу! Но нет, я был на передовой, разил на страх врагам, дрожащим при упоминании одного лишь имени Гарольда Топора! Вы славили меня, как героя войны, а сами готовили удар в спину? Не только готовили, но и нанесли его! Не только мне, но и всей Британии, допустив сюда шпионов, лазутчиков, позволив Германии ударить так, что едва не рухнул весь остров! Я примчался на помощь и спас Лондон, Британию, и чем мне отплатили? Еще одним ударом в спину? Из страха передо мной вы решили убить всё вокруг?
Сергей сделал паузу и снова обвел собравшихся взглядом. Колебания и сомнения, хорошо, но недостаточно.
— Я еще раз протяну руку дружбы кровникам Чопперов, Кроу и Хаксли и предложу связать наши рода браком.
— Смертельная любовь!
— Опасное занятие!
— Теперь СИБ убьет еще и тех глав Родов, что против⁈
Последний выкрик вызвал бурю магии, замелькавшую по зданию разноцветной вьюгой. У Сергея опять полыхнуло, да как смели они обвинять его в повторе действий СИБ, службы, которую он ненавидел? В то же время, где-то глубоко внутри он знал и получал подтверждения от Люситы, что да, смели и могли, так как сами думали именно так. Предать, ударить, воспользоваться готовыми решениями, ну и что, что СИБ? Срази ей глав Родов, а потом показательно уничтожь, укрепи свою власть императора!
— СИБ будет уничтожена и реорганизована, — заявил он всем, — так как они перестали справляться со своими задачами! Не исключено, что Кристофер Фейн спросил с Джозефа Фокса за некомпетентность и это вызвало произошедшие события.
Никто не обвинил его прямо в глаза во лжи, хорошо. Можно было пойти путем Гамильтона, вызывать на дуэль обвинявших и убивать, но увы. Титул императора давал ему власть, но та не слишком много стоила без возможностей, которые находились в руках Священных Родов. Что же, это тоже можно было исправить, но не сейчас. Как с мировой войной — сильнейший враг уже повержен, теперь осталось разбить слабых.
— Что же касается того, что мои жены в смертельной опасности — могу предложить Палате поддержать меня и опасность исчезнет. Кто знает, кого сочтут опасным завтра, на кого начнутся покушения?
— Это угроза⁈
— Это констатация факта, и смотрите, я стою открыто и отвечаю на анонимные выкрики с места. Может, тем, кто хочет что-то сказать, выходить сюда и спрашивать меня, глядя прямо в глаза?