— Горе, горе, горе придет всем живущим, когда в небесах вострубит Ангел и обрушит звезды на землю! — пафосно провозгласила Дэбби и отмерла.
Тут же обернулась к Сергею, спросила жадно:
— Ну как, милорд, получилось? Получилось?
— Получилось, — медленно ответил Сергей, все еще не пришедший толком в себя. — Только, кажется, не то, что я хотел.
Он, честно говоря, рассчитывал на пророчество о Турнире. Не просто ощущение опасности о Дэбби, толку с того ощущения, когда и так было известно — опасность будет! Нет, пророчество об опасностях Турнира, его исходе, любая деталь могла оказаться жизненно важной.
— Но получилось, ты молодец, Дэбби, — кивнул он.
Только повторять ритуал, пожалуй, было бессмысленно. Цитат из Библии он мог надергать и без двухнедельной подготовки.
— Так часто бывает с пророчествами, милорд, — улыбнулась обрадованная Дэбби. — Давайте, я подниму вам настроение!
Развернулась и подалась вперед, ласковая и теплая. Полностью обнаженная. Сергей промедлил мгновение, охваченный новым сомнением. В прошлый раз пророчество Дэбби выдала именно так. Теперь Сергей под новым разгоном и пускай гормоны больше не бушуют, но магия сейчас нестабильна. Рискнуть?
Рука Сергея сдвинулась вперед и Дэбби замерла, стиснутая магией со всех сторон.
— Давайте поиграем в злого разбойника и строптивую ясновидящую, — ухмыльнулась она.
— Дэбби, — вполне серьезным тоном произнес Сергей, поднимаясь.
Правой рукой он удерживал Уоррен на месте, левой стирал фигуру с пола. Затем поднес к ней одежду и освободил из захвата. Дэбби, вздохнув, принялась одеваться.
— Я влюбилась в вас еще там, в лесу, во время нашей первой встречи, — произнесла она, не поднимая головы.
— Дэбби, — серьезным тоном повторил Сергей. — Ты же понимаешь?
— Понимаю, милорд, — ответила та, все еще глядя в пол. — Не беспокою вас, не докучаю, стараюсь не мешать, сообщать об опасностях, едва те появятся. Но иногда… в таких вот ситуациях… ведь невозможно сдержаться… так хочется ощутить не только ваши пальцы и взгляд.
Сергей едва не хлопнул себя по лбу. Дурак! Быстро выставил перед собой параллельно друг другу кисти рук и ударил двумя заклинаниями одновременно, вымывая и рассеивая излишки энергий и зелий из организма Дэбби. Их должно было смыть пророчеством, но то оказалось ненастоящим, вот Дэбби сейчас и несло! Окажись на месте Сергея та же Гефахрер, так Дэбби сейчас бы ей в любви признавалась и точно так же жаждала бы отдаться и слиться с ней.
— Милорд? — подняла пылающий страстью взор. — Один разок?
Сергей, чертыхнувшись, ловко выбросил из пространственных карманов на руках палочки, снова ударил двумя заклинаниями, фокусируя воздействие на голове, сердце и промежности Дэбби. Уоррен покачнулась и упала, глухо охнув.
Сергей, тяжело дыша, опустил руки с палочками, мысленно благодаря Одноглазого за науку.
— Милорд? — спросила Дэбби с пола. — Я, кажется…
— Ни слова! — резко оборвал ее Сергей. — Не надо. Ты — молодец, запомни, это главное!
Во время Турнира или после победы обсудить эту тему с Дунканом, подумал он.
— Спасибо, милорд, — слабо улыбнулась Дэбби. — А почему я уже одета?
— Это магия, — серьезно сказал Сергей, помогая ей подняться.
Проводил ковыляющую Дэбби взглядом. Пророчество не удалось, скорее всего, из-за того, что он был рядом. Неважно. Будет еще время, возможно, будут еще истинные пророчества, но потом. А сейчас следовало выкинуть все из головы и сосредоточиться на дипломе и Турнире, особенно Турнире.
Сцена с Дэбби после ритуала неожиданно напомнила схожие события, последовавшие за тем дружеским поединком с кровниками. Нормально все обошлось, вражда не вспыхнула по новой, никто не затаил злобы на Гарольда Чоппера (а если и затаил, то очень умело ее спрятал), а сам Сергей не стал ее разжигать и злорадствовать. Но некоторые вещи оттуда, вроде случайно увиденной сцены с Анджелой, Юджином и Эдвардом Лагранжем, Сергей предпочел бы выжечь из воспоминаний.
В теории он даже мог такое проделать, ментальная магия на самого себя, стирание нескольких воспоминаний и дело в шляпе. На практике же Сергей так и не рискнул, слишком легко можно было остаться без половины памяти. Доверить кому-то другому такую процедуру он тоже не мог, по понятным причинам. В магическом мире подобная услуга была известна, но не слишком популярна и использовалась чаще всего в целительской магии, да и то, исключительно с полного согласия самого пациента. Слишком уж легко стирание парочки незначительных воспоминаний могло превратиться в ментальное порабощение и стирание личности.
Была и сцена с Аришей Хаксли, которая тоже крутила голой задницей перед Гарольдом.
— Тьфу ты, — сплюнул Сергей. — Что ни дай, все одно сведет на баб, или как там это звучало.
«Пророчество» Дэбби он, тем не менее, аккуратно записал.
29 апреля 1992 года, БАМ
— Вообще, так не делается, но ты, Гарольд, похоже, решил стать рекордсменом по количеству исключений. Начиная с Главы-по-Праву Священного Рода, которых тут ни разу не училось, ну и так далее, — помахал рукой Оллин.
— Делается или нет, но экзамены за пятый курс я сдал, — ответил Сергей устало.
Опять специально для него, уже почти привычно собрали комиссию, которой Сергей-Гарольд сдал в пулеметном темпе все предметы за полдня. Без перерывов. Так, кстати говоря, тоже не делалось, но здесь уж больно время поджимало. К счастью, часть предметов не шла дальше четвертого курса, а пятый считался уже преддверием диплома, временем выбора темы, налеганием на специализацию и прочим в том же духе.
Если так подумать — глупость, но Сергея почему-то заело и он так и продолжал выполнять прежнюю задачу: сдать экзамены по всем предметам Академии. Необязательно на «отлично» (хотя и это удалось), но сдать.
— Будешь ругаться и отбирать выпивку?
— Нет, — пожал плечами Оллин и добавил. — Смысл? У тебя специализация в целительстве, а у Скрипучей Превращалки, по слухам, от упоминания твоего имени на лице скулы сводит.
— Да?
— Ну да, — ухмыльнулся Вульф в ответ, приглаживая волосы. — Пытается улыбку изобразить, только забыла, как это делается, вот и пугает окружающих.
Сергей ухмыльнулся в ответ.
— Так что не сомневаюсь — тебе кружку пива себе создать, как пальцами щелкнуть, — продолжил Вульф, — и если ты не спился к этому времени, то в руках себя держать умеешь.
— Мотивационная речь? — слегка приподнял брови Сергей.
— Вроде того. Это твой первый и, похоже, последний Турнир. Нервничаешь?
— Не без этого, — пожал плечами Сергей.
Кто не нервничает перед незнакомыми опасными делами? Тот, кто прошел их столько, что все стало рутиной. Сергею было еще далеко до подобного, но у него был козырь — запасные жизни. Поэтому он нервничал, но умеренно.
— И это правильно, не боятся только дураки и мертвые, — искривил губы Оллин, то ли сам дойдя до такой мысли, то ли позаимствовав ее у Одноглазого. — Партию в махматы?
— Не, — чуть не отшатнулся Сергей. — И без того в голове океан плещется, океан знаний, в котором ритуалы зулусов гоняются за восстанием великанов в двадцать третьем году, а над ними парят пирамиды для жертвоприношений, разрисованные чертежами маботов и уравнениями превращений.
— Лихо шпаришь, явно не так пьян, как хочешь показаться, — опять оскалился Оллин, но настаивать не стал.
Махматы — магические шахматы, по крайней мере так было вначале. Потом к ним добавили еще маботов, заклинаний, анимацию фигурок мини-големов, переговоры, торги, броски кубиков, случайный выбор начальных заклинаний, потом расширение поля и сейчас они больше напоминали стратегию в духе каких-нибудь «Героев меча и магии», нежели исходную игру. Некоторые партии, по слухам, длились месяцами, а умелые игроки в махматы, дескать, становились полководцами, стратегами, даже императорами.
Сергей, впрочем, все равно не стал их изучать.