Глаза их блуждали, груди вздымались, обе пребывали в сильнейшем возбуждении. Шейла реагировала спокойнее, а Сергей добавил к списку напоминаний о делах освоение псевдосилы Лонгхэдов.
— Так что, бросаем съемки? — подколол Сергей.
— Нет! — почти крикнули обе. — Потом займемся освоением, давай задержимся и поживем здесь!
— Род Кумар сочтет за честь помочь вам, — Давид встал и поклонился, сложив руки перед собой.
«Поживем здесь» отдалось эхом в Сергее. Поживем, а там глядишь и Лора вернется. Лора! Он уже сорвался разок с Нинон, да, это тоже был путь борьбы со страстями и искушениями, поддаться им до полного пресыщения, благо возможности имелись.
Дорогостоящий такой путь, окончательно потеряв голову, он овладел Нинон-Лорой, доведя до магического брака и потом взял ее еще два раза на теле Шейлы, прежде чем опомнился от наваждения и торопливо откатил события, потеряв жизнь.
В то же время, Сергей ничуть не жалел.
Сочувствие, свобода, поддержка, понимание, только потом телесная красота, о да, все это он нашел в Лоре и затем, отчасти, в Меган, неудивительно, что мысленно он считал Филипс своей первой настоящей женой.
Сергей выдохнул и взял себя в руки.
— Продолжим съемки, — сказал он.
Даже после волны отменяющей магии, часть массовки не выдержала и разбежалась. Невзирая на страх наказания, они торопливо сношались по углам и закоулкам, за кустами и деревьями, сбрасывая напряжение. Сергей не стал гоняться за ними с топором, конечно, но подумал, что созданная собственноручно массовка из големов и иллюзий намного лучше.
— Господа, госпожи, милорд Гарольд.
К ним, в танце и с поклонами, приближались три танцовщицы. Давид взирал на них, не замечая, что рука его тянется к паху, Кристина и Люсита тоже откровенно пускали слюну, вызывая в Сергее подобие ревности. Возглавлявшая троицу, она была из рода Кумар, вдруг понял Сергей, дочь или племянница Шри Кумара, который не стал просить прямо, а пошел обходным путем.
Движения ее рук и ног завораживали, улыбка манила, грудь и лоно обещали наслаждение.
— Мы хотели бы станцевать специально для милорда Гарольда, — заявила представительница Кумаров, подходя все ближе и ближе, с танцами и поклонами, — чтобы он как следует разглядел и смог потрогать нашу магию.
Приватный стриптиз, с поправкой на то, что снимать там было особо и нечего.
— Поделим их! — воскликнули Кристина и Люсита.
Каждому по танцовщице, с намеком, чтобы Гарольд-Сергей поимел главную, из Кумаров, в знак принятия их помощи. В то же время их поняли не так, и в девице слева, с подкрашенными сосками, вдруг полыхнуло чем-то иным, мощной магией, вышедшей из спячки.
— Назад!! — взревел Сергей.
Одновременно с криком он успел совершить немало дел. Вскочил, отшвырнул себе за спину, прямо в охрану, жен и двух других танцовщиц, а также Давида. Накрыл куполом двуслойного щита девицу, в которой очнулась магия, и метнул в нее же кресло, в котором только что сидел.
Бездумно, на рефлексах, как учил Грег, и на них же он перекинулся в великана, вырос во все стороны, становясь неуязвимым для магии. Кресло врезалось в щиты, под которыми полыхнуло смесью взрыва мощнейшей бомбы и драконьего пламени. Защиты разлетелись, кресло исчезло, земля тоже, и мгновение спустя Сергей остался стоять голым, трехметровым исполином в кратере вдвое большего размера.
Еще мгновение спустя одежда вернулась, он стал человеком и магом, и добил остатки огня.
— Шо, опять? — проворчал он, вместе с криком Давида за спиной.
Характерный почерк Убийц, работа чужими руками, а также уничтожение улик во взрыве, но, возможно, тут постарались и умельцы из Китая. А еще Убийцы и их Владыка могли обладать компроматом на Гамильтона, настоящим компроматом, не его игрушечными имитациями. И Хофманн, конечно, вот только поди доберись до них до всех!
Похоже, сама судьба толкала его к исполнению вранья Грегу, о ловле Убийц и их хозяина.
— Отличная выйдет сцена для фильма, — произнес он громко и невозмутимо. — Продолжим съемки!
Глава 36
Развратили скромницу и заучку, весело подумал Сергей, глядя на приближающуюся Гефахрер. В финале эпизода съемок в храме Кали, она возлежала на алтаре в чем мать родила, дожидаясь, пока ее принесут в жертву, чтобы уничтожить храм и убить всех стражей, даже отсутствующих. Ритмично стучали барабаны и наигрывали инструменты, сотня танцовщиц, обнаженных и разрисованных кровью, скакала, усиливая ритуал, и в общем-то от порнухи данную сцену отделяла такая тонкая грань, что ее словно и не было.