― Впереди пушка! — рявкнул он.
Пэгги тут же рванула руль, и они ушли вправо, в какой-то проулок, где немедленно столкнулись лоб в лоб с едущей там машиной. Удар был такой силы, что вторую машину смяло, вместе с водителем, но и «Ровер» не сумел проскочить через груду металла, застрял.
― Наружу! — рявкнул Бертон, уже раскрывая дверь. — Барри, охраняй милорда!
Сергея мутило, но он еще успел рассмотреть падающих с небес крошечных созданий. Металлические тельца, крошечные крылышки, острые зубы и глаза-объективы. Боль от укусов сменилась темнотой и болью взрыва.
Машину тряхнуло, и Сергей вдернул голову внутрь, рыбкой нырнул за пулеметом, прямо в ноги Барри. Вкус смерти и рвоты стоял во рту, перед глазами мелькали окровавленные пасти пиксиборогов. Пулемет засветился, и Сергей… нет, уже Гарольд, неожиданно ощутил оружие, вложенную в него энергию, распределение зарядов и изменения.
― Дорогой, впереди! — крикнула Пэгги.
Гарольд высунулся в окно, удерживая пулемет на весу, и дал очередь, наугад, ни на что особо не надеясь, просто не желая в очередной раз умирать в крови и рвоте. Машины впереди взорвало, пусковую установку снесло, словно ураганом.
― На таран! — крикнул Бёртон, опускаясь обратно в салон.
«Ровер» опять рванул, снося горящие машины и вырываясь за пределы города.
― Там была полицейская машина, с мигалками, — заметил Барри.
― Не успели бы, — ответил Бёртон почти спокойно.
― Пиксиборги тупые, — возразил Барри.
― Да и ты тоже! Три маголета, все с дальносвязью! Вначале оторвемся, потом сменим машину и остальное!
Барри пристыженно замолк, завозился с оружием.
― Третий? — спросила Пэгги непонятно.
― Четвертый, — отрывисто бросил Бёртон.
Сергей увидел, что они готовятся к новой схватке и ему опять стало трудно, поплохело внутри.
― Благодарю вас, милорд, — тем временем церемонно сказал Бёртон, — без вас мы бы не прорвались. Я прошу прощения, но сможете ли вы заколдовать еще немного оружия, оно бы нам очень пригодилось в дальнейшем пути?
― В Чоппер-мэнор, — вяло отозвался Сергей.
Казалось, что эта погоня длится уже вечность.
― Именно так, милорд.
Сергей посмотрел на него внимательно, воспоминания Парри — отец! — колыхнулись внутри, но наружу не пробились. Несомненно, Барри пошел в отца — формой скул и носа, общим видом и серьезностью, черными волосами и всем остальным. Сергей искал издевку и не находил, только почтительное согласие с высказанным.
― Барри сказал, что моих родителей предал кто-то из своих же, из Чопперов, — напомнил Сергей.
― Все правильно, милорд.
― И теперь мы едем в Чоппер-мэнор.
― Именно так, милорд.
― Но что изменилось?
― Вы стали взрослым, милорд.
Сергей озадаченно моргнул, невольно бросил взгляд на Пэгги. Та вела машину на огромной скорости, обгоняла, подрезала, смотрела только на дорогу. Воспоминания Парри о самой лучшей маме на свете сменились взглядом со стороны Сергея. Обычная англичанка средних лет, с вытянутым лицом и слегка неправильными зубами. Или не слишком обычная, с учетом продемонстрированных навыков.
Но все равно — не Анжелина Джоли.
― Даю вам слово, милорд, как только мы окажемся в безопасности, я все вам объясню, — все так же церемонно, но все же с некоторым беспокойством в голосе сказал Бёртон.
«Ах да, оружие», вяло подумал Сергей. Гарольд внутри встрепенулся, воспоминания Парри о магах тоже снова начали подниматься на поверхность. В то же время Сергей ощущал, что эта мешанина внутри него сливается воедино, в нечто цельное, чему предстояло стать… новым Гарольдом Чоппером, пожалуй. Если маги способны на всё, то ему, пожалуй, лучше будет идентифицировать себя как Гарольда даже мысленно.
И тут же вдогонку пришла новая мысль — где его таланты к магии? Потенциал, о котором говорила Мать-Магия, это прекрасно, но толку с того потенциала, если он потратит всю тысячу жизней, даже не добравшись до Чоппер-мэнора?
― Хорошо, — все так же вяло изрек Гарольд. — Мне надо подумать.
Бёртон лишь склонил голову, снова занялся оружием. Гарольд смотрел в окно, где стремительно проносились какие-то домики, тут же сменявшиеся фермами, небольшими лесочками и прудами, на берегах которых стояли АЗС и какие-то магазины. Мелькали машины, деревья, люди, еще какие-то существа, стремительность поездки завораживала и вводила в транс, словно бы вымывала мысли.
В этой пустоте Гарольд ощутил в себе нечто кипящее, словно бы он выпил залпом чайник горячего чая, с тмином и кусочком сахара, как его делала по выходным мама, и теперь тот обжигал ему живот и грудь изнутри. Он ощущал эту кипящую, непокорную силу и не мог до нее дотянуться, точно так же, как не смог бы залезть себе в грудь, чтобы избавиться от чая.