– Может, стоит дать какую-то рекламу? Или акцию провести?
– К ней мы с тобой сейчас и готовимся.
Ушки Лунного кролика тут же взволнованно распрямились. Из того, что она слышала от Муна за последний месяц, эти слова порадовали ее больше всего. Она восторженно уставилась на Муна, и он ткнул пальцем в сторону ступы:
– Слезы плачущего кролика. Гостям будет легче пить коктейли, в этом и заключается наша акция. Мне было не по себе в прошлый раз, когда Тэиль мучился.
– Если вас это так беспокоило, могли бы добавить немного слез в коктейль Пак Кёнмина.
– Ему я давал не обычный напиток, а антидот.
Чересчур сильное воздействие коктейля может вызвать полное погружение в историю. Это и случилось с Кёнмином, когда ему показалось, что он – его отец.
На самом деле Кёнмин пил антидот, нейтрализующий действие коктейля. Поэтому с каждым глотком коктейля к нему понемногу возвращались воспоминания. И боль, которую он при этом испытывал, была не эффектом от коктейля, а настоящими страданиями, терзающими его душу.
– Платой, которую вы взяли за коктейль, была жизнь Пак Тэиля?
– Ты что? Как я могу распоряжаться чужой жизнью?
– Разве нет?
– Ему уже судьбой было предписано умереть. Он был в беспамятстве, когда нечаянно обнаружил мой бар.
– Тогда что вы получили в качестве платы?
– Ты же сама видела. Его картины и снимки.
Лунный кролик пока еще не совсем понимала, как устроена система оплаты в этом заведении. Поэтому, конечно, не могла удержаться от вопросов.
– Тогда зачем вы заставили Пак Кёнмина выбирать, кому жить, а кому умереть, когда он принял себя за своего отца?
– Я всего лишь разыграл драматичную ситуацию. Я же говорил. Изменить содержание книги может только ее хозяин. Никто другой не может принять решение за него. Я тоже надеялся, что сын Тэиля примет другое решение, как он и хотел, но в итоге выбор принадлежал только самому Кёнмину.
– А что случилось бы, если Кёнмин, принимавший себя за отца, выбрал бы свою жизнь вместо сына? Тогда он бы умер, а Тэиль остался бы в живых?
– Я же говорил, Тэилю уже было суждено умереть. А Кёнмин мог выбирать только между своими жизнью и смертью. Повторяю, я всего лишь разыграл драматичную ситуацию.
Даже выслушав объяснения Муна, Лунный кролик все еще ничего не понимала. Она продолжала усердно толочь слезы в ступе, обдумывая его слова.
– Ты так легко размахиваешь этой огромной штукой, – заметил Мун.
Но Лунный кролик ничего не слышала. У нее была такая особенность: погрузившись в свои мысли слишком глубоко, она переставала слышать, что происходит вокруг. Однако вскоре у нее назрел очередной вопрос, и она резко вскинула голову.
– А-а-а!
Вместо вопроса тишину вдруг пронзил громкий вопль. Лунный кролик так испугалась, что гигантский пест выпал из ее рук. Бам! – с грохотом приземлилась дубина, заставив Муна оторвать глаза от книги. Внушительные мускулы на руках девушки и красные глаза исчезли, и она снова выглядела совершенно невинно.
Лунный кролик испуганно указывала куда-то пальцем. Повернувшись, Мун обнаружил маленькую девочку с круглыми глазами, которая выглядела не менее потрясенно, чем его сотрудница.
– Вау!
В отличие от взгляда Лунного кролика, в жизнерадостном взгляде девочки смешались надежда и нетерпение. Мун поднялся со стула и медленно подошел к гостье. Его одежда в какой-то момент успела измениться, и теперь он напоминал не бармена, а доброго хозяина булочной.
– Ух ты, это же правда, да? Это волшебный домик?
Пока Лунный кролик продолжала растерянно переминаться с ноги на ногу, Мун приблизился к малышке, присел на колено на уровне ее глаз и, тепло улыбнувшись, спросил:
– Можешь сказать, что тут написано?
Он постучал пальцем по бейджу на своей груди. Тому самому, который гласил «Мун». Растерявшаяся девочка немного замялась, а потом исподлобья покосилась на парня.
– Не знаешь? Давай тогда я буду называть варианты, а ты выберешь один из них. Первый – Даль[5].
Малышка помотала головой. Мун уже открыл было рот, чтобы продолжить, как девочка внезапно ткнула крошечным пальчиком в сторону двери.
– Там написано «дверь». Они бывают в каждой комнате, и их можно открывать и закрывать, – четко отрапортовала она, глядя прямо в глаза парню.
Только теперь Лунный кролик, которая даже задержала дыхание от волнения, испустила вздох облегчения. Мун тоже удовлетворенно кивнул.
– Все верно. Это наша гостья, – его голос зазвучал вежливее и спокойнее, чем до этого. – Прошу прощения, но это помещение только для сотрудников. Позвольте проводить вас за столик.