Она почувствовала себя немного виноватой, потянув за край страницы, но не настолько, чтобы не вытащить ее из дублета.
Чудесным образом она оказалась сухой, хотя и выглядела довольно потрепанной, как будто он складывал и разворачивал ее, чтобы перечитывать снова и снова. И тут же она узнала выцветший почерк.
Он был её.
В гипсе вы забываете о том, что Принц Сердец костенеет, и у вас появляется соблазн снова довериться ему.
Она быстро перечитала слова, надеясь, что у нее сохранились воспоминания об их написании. Но ничего не было. Она открыла записку, стараясь не порвать ее, так как бумага была очень тонкой и потрепанной.
Должно быть, записка была очень важной, если Джекс носил ее с собой и перечитывал снова и снова.
Страница была исписана ее почерком, но это было не письмо Джексу, а письмо ей. Записка, которую она написала сама себе.
Зачем Джекс носит ее с собой?
Как и на внешней стороне записки, надпись была настолько выцветшей, что она почти не могла ее разобрать.
Дорогая Эванджелин, в конце концов, ты снова встретишься с ним, и когда ты его встретишь, не обманывайся им. Не обманывайся его очаровательной простотой, его неземными голубыми глазами или тем, как у вас забурлит в животе, когда он назовет тебя Лисичкой — это не термин издевательства, это другая форма, это не оскорбление, а очередная форма манипуляции.
Сердце Джекса может биться, но оно не чувствует. Если у тебя возникнет соблазн снова довериться ему, вспомни все, что он сделал.
Вспомните, что именно он отравил Аполлона, чтобы подставить тебя под убийство, чтобы сбылось пророчество Конг-Коста, превратившее тебя в ключ, способный открыть арку Доблести. Это все, чего он хочет, — открыть арку.
Возможно, в будущем он будет любезен с тобой, пытаясь повлиять на тебя, чтобы ты открыла арку. Не поддавайся ему.
Помни, что он сказал тогда в вагоне, что он — Толстяк, а вы для него всего лишь инструмент. Не позволяй себе забыть, кто такой джекс, или снова испытывать к нему симпатию.
Если тебе не кому доверять, доверься Аполлону, когда он проснется. Потому что он проснется. Ты найдешь способ прогнать его, а когда найдешь, верь, что вы оба обретете свое счастье и что Джекс получит по заслугам.
Удачи, Эванджелин Возможно, это была магия письма, магия прошлого, которое эванджелин снова и снова повторяла себе, как будто знала, что однажды забудет.
А может быть, это была магия другого рода, которая возникла внутри Эванджелин, когда она задумалась, зачем Джекс носил с собой это письмо. Это не было письмо о любви. На самом деле, все было совсем наоборот. И все же он перечитывал его снова и снова. Он носил его с собой, близко к сердцу. Ее слова — точнее, слова той девушки, которой она была. И она хотела снова стать той девушкой. Она хотела вспомнить!
И наконец-то… она вспомнила.
Она вспомнила.
Глава 30. Эванджелин
Воспоминания, словно дождь, медленно обрушивались на Эванджелин и затуманивали все остальное, когда она вспоминала, как написала письмо самой себе. Она сидела в своих королевских апартаментах на грани злых слез, но в то же время у нее было разбито сердце. Тогда она не осознавала этого чувства, но нынешняя Эванджелин сразу же узнала его.
Это была та самая боль в сердце, которую она ощущала с тех пор, как потеряла память. Она думала, что это пройдет, когда они вновь появятся, но боль, казалось, только усиливалась, когда воспоминания превращались из туманной струйки в непрекращающийся ливень.
Она снова вспомнила Джекса. Она вспомнила, как посетила его церковь, как впервые встретила его и подумала, что он ужасен. Потом она поняла, кто он такой — что на самом деле он Судьбоносный Принц Сердец, — и все равно подумала, что он ужасен.
Каждый раз, когда она встречала Джекса, Эванджелин думала, что он стал еще хуже. Он постоянно ел яблоки и дразнил ее, и даже когда он спасал ее, он был жалок. Ей вспомнилась ночь, когда она отравилась слезами Лалы. Он держал ее как будто в обиде. Его тело было жестким и напряженным, как будто он действительно не хотел, чтобы она была рядом, и в то же время его руки крепко обхватывали ее талию, как будто он не собирался ее отпускать.
Тогда она еще считала его ужасным, но, когда Эванджелин вспоминала ту ночь, что-то внутри нее сдвигалось. Это повторилось, когда она пережила следующую ночь, проведенную с ним в склепе.
Внезапно она поняла, почему мысли о Джексе заставили ее вспомнить об укусах.