Рыжеусый наконец взял себя в руки. Он свернул мою расписку и опустил ее обратно в карман. «Ладно, парень», — сказал он, понизив голос. Может, не хотел показывать своего волнения? «Меня вполне устроит твоя квартира… В противном случае жди в гости моих ребят».
Не поверишь, но домой я ехал окрыленным. Я видел страх в его расширившихся, как у кота, зрачках! Дикий страх затравленного зверя! Это дорогого стоило. Я больше не боялся моего кредитора. Я понял, что он действует внаглую, ведь наверняка был договор между ним и хозяином Алекса, и он бы так не оборзел, если бы Алекс с хозяином не отправились на тот свет.
У меня возник план. Я решил избавиться от рыжеусого традиционным способом. Ведь я пять лет считал его трупом, так пусть истина восторжествует! Видишь, в кого я превратился, Людка? Это тебе не альбомчиками торговать на Невском! Ты скажешь, у тебя сейчас не такое отчаянное положение, как тогда. Отдай этому упырю, что он просит, и начни все сначала. Фига! Я ему ни копейки не должен! Я рисковал жизнью и свободой, и я сыт этим дерьмом по горло! И потом, где гарантия, что через пять лет, в третьем тысячелетии, в восемь тридцать утра, я не услышу опять: «Витя, когда?» Кошмар может преследовать всю жизнь. Так что…
На этом нелепом, бодрящем «так что» щелкнула клавиша диктофона, пленка закончилась. Правда, имелась другая сторона кассеты, но там было Непознанное. «Nevermind», концерт группы «Нирвана». Депрессивный голос Кобейна[1] как нельзя лучше соответствовал обстановке.
Виктор улыбнулся. Его скуластое, загорелое лицо подошло бы для съемок вестерна; и, как в кино, настроение тут же сменилось, кустистые черные брови нахмурились, на лбу углубились морщины.
— Зачем я это делаю? — продолжал он говорить с выключенным диктофоном. — Убийство еще не совершено, а уже имеются два свидетеля. Глупо.
Он завернул кассету в полиэтиленовый пакет и открыл ключом ящик письменного стола. Там хранился «Стечкин». Пистолет нужен был для самообороны. На тот случай, если кто-нибудь из знакомых наркоманов вздумает разжиться на халяву его добром. Он даже раздобыл два патрона. Хватит, чтобы попугать и не слишком напугаться самому.
Виктор резко задвинул ящик. Вариант с пистолетом ему не подходил. Кредитор опять назначит встречу в каком-нибудь кафе. Всегда выбирает людные места. И если открыть пальбу, скрутят в два счета.
Он прошел на кухню. На верхней полке буфета стоял маленький пузырек, обклеенный черной бумагой. Его бы он не променял и на трех «Стечкиных» с кучей патронов в придачу. Чего ему стоил этот пузырек! Как он уговаривал Марека, как стелился перед ним. Отец, наверно, в гробу перевернулся! Майринг был непреклонен. Он решил, что кузену обрыдла вся эта канитель под названием «жизнь». Пришлось колоться. Тут уж Марек совсем встал на дыбы. Получается, что брат его втягивает в убийство? Да, получается. А ты как хотел? Кредитор тебя тоже потянет, как родственника! (Домашняя заготовка.) Ему все известно о нашем родстве и о твоем материальном положении. (Тоже домашняя заготовка). Они могут взять в заложники твою жену и детей. (Чистой воды импровизация.) Брат наконец клюнул. Виктор сумел задеть его за живое. Пузырек, полученный через день после этого разговора, грел душу, хотя Марек и бросил на прощание: «Знать тебя больше не желаю!»
Жаль, конечно, потерять кузена, который мог стать настоящим другом. Единственным другом. С друзьями Виктору всегда не везло. Например, Людмила. Он считал ее самым близким, самым преданным другом.
— Решил исповедаться перед убийством, дурак! — произнес он вслух, ставя на место пузырек с ядом. — Исповедоваться надо перед собственной смертью…
Но уничтожить кассету рука не поднималась. Какой-то незнакомый голос внутри шепнул: «Пригодится».
Виктор безвольно опустился на диван. Закрыл глаза и как заклинание стал произносить одну и ту же фразу: «Завтра я его убью», пока не провалился в сон.
В последние дни он засыпал охотно и спал подолгу, но на этот раз его разбудил звонок. Звонили в дверь и довольно настойчиво. Так звонят, когда уверены, что хозяин дома. Впрочем, об этом он не успел подумать.
— Будете держать в дверях или пригласите даму в комнату?
1
Курт Кобейн — лидер американской рок-группы «Нирвана». Основоположник стиля «гранж». Покончил жизнь самоубийством в 1994 году.