Как уже было упомянуто, отдельная область научных интересов Есаулова – трансформации русской классики, которые происходят при ее перетолковании в советское время, «вторичная сакрализация» советской эпохи и ее особая мистика. К этому вопросу исследователь обращался как в названных выше монографиях, так и в отдельной своей книге «Мистика в русской литературе советского периода (Блок, Горький, Есенин, Пастернак)» [Есаулов, 2002].
Еще в 1993 году Есаулов был автором одной из глав и составителем книги «“Конармия” Исаака Бабеля», опубликованной в издательстве РГГУ [Есаулов, 1993], а в 2011 году в издательстве «Св. Климент Охридский» Софийского университета вышла его монография «Культурные подтексты поэтики Бабеля» [Есаулов, 2011]. Вопреки господствующему стремлению видеть в произведениях Бабеля своего рода оппозицию победившему большевизму, ученый показывает, что творчество писателя является важнейшей частью раннесоветской литературы. Исследуя поэтику произведений Бабеля, Есаулов описывает те трансформации, метаморфозы и псевдоморфозы, которые претерпевает в них русская культура.
Однако, несмотря на всю академическую успешность в России и далеко за ее пределами – в 2005 году он к тому же получил золотую Пушкинскую медаль за вклад в развитие русской филологии, – положение Есаулова на родине было нестабильным. По воспоминаниям Ивана Андреевича, в первоначальный, «героический» период становления РГГУ там могли уживаться все – от «анархистов до монархистов». Однако постепенно «шестидесятники», оказавшиеся на первых ролях, стали сначала вытеснять на символическую периферию своих инакомыслящих коллег, а затем и вовсе изгонять их из стен заведения. Поскольку Есаулов никогда не был «партийным» человеком, а также не примыкал ни к одному из «кланов», сражавшихся за власть в университете, он со своими чрезвычайно непопулярными в стенах РГГУ научными идеями достаточно долго продержался в роли профессора. Но после смерти декана Г. А. Белой из РГГУ в 2010 году «вычистили», наконец, и его. Одной из «мотивировок», говоря языком формалистов, за неимением более веских, было «неправильное» понимание М. М. Бахтина… Оказалось, что в университете, декларирующем свою прогрессивность и демократичность, представления на самом-то деле очень советские, причем с каждым годом этот советизм нарастал7.
Незадолго до этого, когда уже нетрудно было предсказать уход из РГГУ, Иван Андреевич получил предложение от тогдашнего руководства ИМЛИ стать заведующим сектором когда-то знаменитого на всю страну отдела теории литературы. Однако не согласился с этим лестным предложением, предполагавшим назначение «по приказу», настояв на «настоящих» демократических общеинститутских выборах, которые хотя и выиграл, как остроумно сформулировал П.В. Палиевский, «в первый раз со времен Каменева», но нескольких голосов для квалифицированного большинства ему все-таки не хватило. С этого времени Есаулов сосредоточился на создании, по его выражению, структур, которые нельзя слишком просто «уничтожить» недоброжелателям: научно-образовательных электронных порталов. В настоящее время он редактирует три подобных издания, в свое время созданных при поддержке РГНФ8.
После краткого периода работы в приютившем его Московском институте лингвистики, Иван Андреевич возглавил им и организованную кафедру русской словесности Российского православного университета Иоанна Богослова и стал директором Центра литературоведческих исследований того же университета.
В 2012 году тогдашний ректор Литературного института им. А.М. Горького Борис Николаевич Тарасов пригласил Ивана Андреевича на кафедру русской классической литературы и славистики, где он и работает в должности профессора по настоящее время. С писательским миром Ивана Андреевича связывает и то, что с 1995 года он стал членом Союза писателей России (вступив туда не в период материального благоденствия Союза, а во время призывов его разогнать), а с 2017-го – русского ПЕН-центра (во время аналогичной медийной кампании против уже этой организации): так что в обоих случаях это «членство» было своего рода протестной акцией.
В 2012 году вышла монография Есаулова «Русская классика: новое понимание» (переиздана в 2013-м и – дополненная четырьмя новыми главами – в 2017 г.) – «монументальный итог многолетней напряженной работы исследователя» [Звонарева, 2012: 5]. Этот труд целостно представил новую концепцию истории русской литературы, базирующуюся на описании доминантного для России типа христианской духовности. Отечественная словесность рассматривается здесь в большом времени русской православной культуры. «Как это принято в подобных типах дискурса, методологическая экспликация авторских позиций представлена в форме полемики, в которой в духе сократовской майевтики рождаются научные истины. В этом смысле Есаулов показал себя как прекрасный знаток не только русского литературоведения, но и западных постструктуралистских теорий <…>. Многие ее (книги. – Ю. С.) идейные посылы могут стать побуждением к иному изучению других литератур, возникших в рамках православного наследия, к примеру, сербской литературы. Кроме того, несмотря на методологические рамки и строго очерченный материал, отдельные прочтения настоящей книги открывают возможности для иных толкований и “не-русских” или неправославных авторов, хотя и в несколько ином ключе» [Попович: 218, 222–223]9, – замечает профессор Белградского университета Таня Попович.
8
«Русская литература: оригинальные исследования» (http://russian-literature.com), «Трансформации русской классики» (http://transformations.russian-literature.com), «Постсимволизм» (http://www.postsymbolism.ru/joomla).