— Ну что ж, Владимир Иванович, возьми пирожок с полки и на, держи мою личную, так сказать, генеральскую премию. — С этими словами начальник протянул для пожатия руку. Он виновато улыбнулся, словно извиняясь, что воображаемый пирожок и крепкое рукопожатие — это все, чем он мог поощрить Интерполова за блестяще проделанную аналитическую работу.
— Как там, у Говорухина с Высоцким-то было: «Место встречи изменить нельзя»? А тут получается, что, раз ребята встретились на нарах, то «Время встречи изменить нельзя!», так, вроде?
— Да, вроде, так, — согласился Интерполов.
Джон Генри РИЗ
СИМВОЛИЧЕСКАЯ
ЛОГИКА УБИЙСТВА
— Я не стал бы тратить время на лишние разговоры с этим умником, Дарвином Карлислом, — сказал полицейский Рич Хинкл. — Тоже мне, видите ли, «специалист по космосу»!
— А ты что, сомневаешься в его знаниях? — заметил напарник Хинкла Джек Кунц.
— Да нет. Просто я терпеть не могу этих большеголовых[1], — угрюмо продолжал Хинкл. — От их бредней о космосе у меня даже мурашки по коже. Это неестественно — все время пялиться на небо.
— Брось. Карлисл — нормальный парень, — возразил Кунц.
— Ты так считаешь? Знаешь, Джек, если двадцатичетырехлетний мужик сидит с молодой красоткой и только решает уравнения, значит, у него точно не все в порядке.
Кунц задумался.
— Ну, не знаю. Лично мне он понравился. А вот от старого Маккинстри меня действительно передергивает.
— От священника? — с удивлением спросил Хинкл. — А что же в нем особенного?
— Ничего, — вздрогнув, медленно проговорил Кунц. — Просто с самого детства все священники вызывают у меня неприятное чувство, чисто подсознательно. Мне кажется, у тебя к ученым такая же неприязнь, как у меня к церковникам.
— Да, возможно, — после минутного молчания согласился Хинкл, — но все равно в этом паршивом расследовании все крайне неприятно, в особенности разговоры с Дарвином Карлислом.
Полицейским инспекторам, как правило, несвойственно поддаваться настроению, а этим двоим особенно. Они служили уже давно, были довольно образованны, в свое время окончили колледж. Оба рослые, с военной выправкой. Им было уже за сорок, они немного погрузнели, стали более осторожными и неторопливыми. Многолетняя совместная служба, подобно тому, как это бывает с долго прожившими вместе супругами, сделала их похожими друг на друга.
1.35 ночи. Они работали не покладая рук над простым, казалось бы, делом. Накануне вечером был убит довольно известный тип, вымогавший деньги у букмекеров Северной части Лос-Анджелеса. Хинкл и Кунц опросили троих свидетелей и распорядились взять под стражу четырех мелких рэкетиров.
Все четверо были связаны с жертвой, все они могли убить, и каждый из них имел достаточно веские основания желать ему смерти. Хинкл и Кунц считали, что убийца — один из подозреваемых, но отнюдь не надеялись, что смогут когда-либо доказать это. Четверо задержанных отказывались давать показания — не слишком умная, но зато эффективная тактика, особенно если учесть, что не имелось никаких доказательств, связывающих их с преступлением.