— Э-э-э… Да, вроде бы все сходится. И правда, получается, что убийца — та женщина в белых туфельках.
На самом деле «вроде бы все сходится» — еще очень мягко сказано. Логика дворецкого представлялась ей практически безукоризненной: описанные им действия и жертвы, и убийцы казались абсолютно правдоподобными, так что, по-видимому, все произошло именно так, как это описал Кагаяма. Однако Рэйко было слишком досадно просто взять и согласиться со всеми его заключениями, поэтому она решила задать еще парочку вопросов.
— На месте преступления не нашли никаких подозрительных отпечатков. Получается, что убийца была в перчатках?
— Открыть чужую дверь — уже само по себе преступление, одзё-сама. Вероятно, преступница надела перчатки еще на этапе вставления ключа в замок, а потому не оставила никаких отпечатков пальцев и во время убийства.
— В прихожей должна была стоять обувь преступницы. Почему же Хитоми Ёсимото ничего не заметила, когда вернулась домой?
— Судя по вашему рассказу, в комнате Хитоми Ёсимото царил беспорядок. Предполагаю, то же можно сказать и о ее прихожей. Вот почему она, скорее всего, просто не обратила внимания на чужую обувь.
Складывалось впечатление, что на каждый вопрос Рэйко у Кагаямы был уже припасен ответ.
— Вот оно как, понятно. — Рэйко кивнула. — Тогда последний вопрос.
И тут наконец она озвучила терзавшие ее весь вечер мысли:
— Твои способности к дедукции просто поразительны. Кто же ты на самом деле? Почему работаешь дворецким?
Легонько поправив очки в серебристой оправе, дворецкий Кагаяма с самым что ни на есть серьезным видом произнес:
— Вообще-то, я мечтал стать либо профессиональным бейсболистом, либо детективом.
Что? Разве это можно назвать ответом?..
Пожалуй, это был единственный ответ дворецкого, не устроивший Рэйко в тот вечер.
Не желаете ли вина с привкусом смерти?
Открыв глаза, Рэйко Хосё взглянула на часы, стоявшие на прикроватной тумбочке, — стрелки показывали чуть меньше семи. Уже одно то, что она смогла проснуться на полчаса раньше обычного, принесло ей искреннее чувство удовлетворения, а то, что удалось это без помощи будильника, и вовсе показалось самым настоящим чудом. Как правило, она либо вообще не слышала звона, либо, едва приоткрыв глаза, тут же снова проваливалась в сон. В результате почти каждое ее утро в последнее время складывалось по одному и тому же сценарию: повторно заснувшая Рэйко подскакивала с кровати от стука Кагаямы в дверь, и только это спасало ее от неминуемого опоздания.
К слову, Кагаяма был одним из многочисленных слуг семейства Хосё. Несмотря на свою молодость — ему было около тридцати лет, — он выполнял обязанности не только дворецкого и шофера, но еще и «живого» будильника. Что тут скажешь, не работник, а настоящее сокровище. Подобных ему людей вам вряд ли доведется повстречать за пределами семьи Хосё.
«Раз уж я проснулась так рано, почему бы не похвастаться перед Кагаямой?» — подумала Рэйко. Лелея этот крошечный огонек гордости за себя, она накинула поверх пижамы легкий халат и вышла из спальни.
Хотя на дворе стоял апрель, утром по-прежнему было довольно прохладно. Свежий воздух приятно бодрил тело, окончательно прогоняя сон.
В конце коридора Рэйко приметила Кагаяму — несмотря на столь раннее время, уже облаченного в строгий темный костюм. Добавьте еще темные очки — и дворецкого семьи Хосё можно было бы легко принять за человека из «тех самых кругов»[22]. Однако реальный Кагаяма носил слегка старомодные очки в серебристой оправе, которые, пусть и с небольшой натяжкой, но все же придавали ему интеллигентный вид. Увидев Рэйко, он тут же согнулся в поклоне, чтобы поприветствовать ее должным образом.