К Масаё я решила наведаться завтра в первой половине дня.
Я подняла глаза к ночному небу. Узкий серп луны, подернутый облачной дымкой, висел высоко над головой.
К слову, брови Масаё тоже имеют форму полумесяца.
Она почти не пользуется косметикой, но даже без толстого слоя помады на губах всегда сияет красотой. Сестре нашего шефа повезло стать счастливой обладательницей того самого фарфорово-белого кукольного личика, о котором так мечтают многие девушки. Представляю, какой красавицей она была в молодости!
Они с братом чем-то похожи внешне, но если лицо Масаё представляет собой правильный овал, то лицо шефа имеет более грубые прямоугольные черты, а его загорелая обветренная кожа больше напоминает старый кирпич, чем изящный фарфор.
Лицо Масаё не нуждается в макияже, но именно брови, что удивительно, всегда отличаются своей ухоженностью. Плавный изгиб ее тонких бровей напоминает красавиц с картин эпохи Тайсё. Как-то раз сестра шефа поведала мне, что следит за формой бровей, тщательно выдергивая все лишние волоски пинцетом. [9]
– Правда, зрение уже не то – иногда выдергиваю не тот волосок, – со смехом призналась женщина. – Впрочем, я выщипываю брови уже столько лет, что они почти не отрастают.
Слушая болтовню Масаё, я прикоснулась пальцем к собственной брови. Волоски были длинными и лохматыми – в отличие от собеседницы, я почти не ухаживаю за ними.
Я нажала кнопку дверного звонка, и Масаё почти сразу вышла ко мне.
На обувной полке в прихожей я увидела пару кукол – высоких мужчину и женщину, которые были представлены на выставке полгода назад. Надев аккуратно стоявшие на полу тапочки, я последовала за хозяйкой квартиры. В качестве гостинца после долгих раздумий я решила принести четыре пирожных из кафе у станции. Когда мы вошли в комнату, и я передала сладости Масаё, она захихикала, прикрыв рот рукой:
– Это Харуо попросил?
– О чем вы? – удивилась я, а сестра шефа продолжила:
– Сколько он тебе заплатил?
– Д-да что вы, ничего он не платил… – запинаясь, начала отнекиватьсяь я, но Масаё сказала, подняв свои брови-полумесяцы:
– Харуо, как обычно, решил избежать лишних проблем и не заявляться ко мне лично, да?
Мы сели пить чай. Масаё, отрезая вилкой кусочек лимонного пирога, сказала:
– Пять тысяч иен? Негусто.
Сама не знаю, как так вышло, но я проболталась о том, что шеф заплатил мне за этот визит как за сверхурочную работу. Впрочем, возможно, проболталась я не так уж и случайно: какая-то часть меня хотела увидеть, как Масаё отреагирует на новость о полученной мною символической сумме.
– Простите, – потупилась я, ковыряя вилкой кусок вишневого пирога.
– Хитоми, а ты, смотрю, любишь пироги, – заметила сестра шефа.
– Почему вы так думаете?
– Так ты же принесла вишневый, лимонный и слоеные яблочные пироги, – Масаё своим певучим голосом перечислила принесенные мной гостинцы.
Потом она встала, открыла тумбу, на которой стоял телефон, и вытащила из нее кошелек.
– Придумай что-нибудь, ладно? – попросила женщина, достав из кошелька банкноту в десять тысяч иен, которую тут же завернула в салфетку и положила рядом с моей тарелкой, на которой лежал кусочек вишневого пирога.
– Ну что вы, не надо, – я отодвинула от себя салфетку с деньгами, но Масаё упрямо сунула ее мне в карман. Край салфетки немного отогнулся, открыто демонстрируя уголок купюры.
– Надо. Да и потом: я уверена, что Харуо просто хочет поскорее отделаться от этой истории.
Похлопав меня по карману, сестра шефа добавила:
– Если хочешь, бери себе и яблочный пирог.
Быстро поедая лимонный пирог, женщина пробормотала то же, что и ее брат:
– Мне давно за пятьдесят, могли бы и отстать уже!
Я не менее увлеченно поглощала вишневый пирог. Покончив с лимонным десертом, Масаё тут же принялась за кусок слоеного пирога.
Положив в рот кусочек выпечки, сестра шефа сама начала рассказывать о так волновавшем всех «мужике». Оказалось, Масаё в этом плане не отличалась от брата: стоило начать разговор, как слова полились из ее рта, как из шланга.
Как выяснилось, «мужик» носил фамилию Маруяма.
– Знаешь, вообще-то с Маруямой мы давно знакомы – я его уже как-то бросила, – радостно поведала сестра шефа. – Потом он сошелся с хозяйкой рисовой лавки из соседнего города, Кэйко, они поженились и вот только недавно развелись. Как говорится, брак себя изжил. Причем на развод подала Кэйко – просто сунула мужу уведомление о разводе, а он особо и не возражал. Кэйко даже немного растерялась – не ожидала, что Маруяма вот так запросто согласится разойтись.