– Хотите проверить?
– Не сейчас.
– Если что, всегда готов, только скажите.
Такэо тоже выглядел пьяным. К слову, мне он особо тяжелым не казался. Шеф также представлялся мне довольно легким.
Тем вечером я потратила около шести тысяч иен. Мы с Такэо так напились, что по дороге домой умудрились дважды поцеловаться. Первый, совсем легкий поцелуй произошел перед парком, а вот во второй раз, рядом с зарослями, я сама полезла целоваться, да еще и с языком, и Такэо даже ответил на мой поцелуй, хоть поначалу и неловко.
– Прости, – извинилась я.
– Да ничего, – ответил парень, целуя уже как следует. Само собой, так как он сказал это прямо во время поцелуя, прозвучало это скорее как «нифефо».
– Чего «ничего»? – со смешком спросила я, и Такэо тоже рассмеялся, после чего мы перестали целоваться.
Я помахала рукой:
– Пока!
Такэо, на удивление, обошелся без своего обычного «До свидания»:
– Пока, – ответил он той же фразой.
Это его «пока» мне не понравилось – какое-то оно было ненадежное.
– Ваша сестра была одна. Никакого «мужика» в доме не было. Ну, по крайней мере, я никого не видела, – как и просила Масаё, я не стала ничего рассказывать господину Накано.
– Это хорошо, – ответил шеф.
Такэо пошел выставлять скамейку – сегодня в кои-то веки выдался ясный погожий день. Господин Накано аккуратно разместил на лавочке настольную лампу, пишущую машинку и пресс-папье.
– О, пресс для бумаг, – пробормотала я себе под нос, и Такэо взглянул на меня.
– Действительно, пресс-папье, – ответил парень тоже шепотом.
– А что вам за дело до пресса? Это шифр какой-то или что? – внезапно вклинился в наши перешептывания шеф.
– Да нет, – сказал Такэо.
– Да нет, – произнесла и я.
Покачав головой, господин Накано ушел к грузовику. В тот день ему нужно было успеть съездить аж в три дома.
– Такэо! – позвал начальник, и парень тут же присоединился к нему.
В магазин весь день то и дело кто-то заходил – видимо, активности покупателей поспособствовала долгожданная ясная погода. Обычно люди заглядывают к нам просто посмотреть, но в этот раз многие ушли с покупками. Правда, покупали они всякие дешевые мелочи вроде блюдечек и старых футболок, но сигналы из кассового аппарата, по меркам нашего магазина, звучали довольно часто. Будучи занятой за кассой, я даже не заметила, как солнце склонилось к закату. Удивительно, но поток посетителей все никак не прекращался. На часах уже было семь вечера, пришло время закрывать магазин, но к нам продолжали заглядывать идущие с работы люди. Через час с последней закупки вернулись господин Накано и Такэо, и только тогда я решилась приспустить ставни, хотя в зале по-прежнему находились двое покупателей.
– А вот и мы, – сказал шеф, заходя в магазин. За ним бесшумно шел Такэо.
Услышав звук опускающихся ставней, один из клиентов покинул магазин, а второй пошел на кассу с выбранными товарами.
В руках посетителя были пресс-папье и пепельница – та самая ничем не примечательная пепельница, которая все это время стояла без дела на полке.
– Подойдите, пожалуйста, – обратилась я к шефу, попеременно глядя то на него, то на пепельницу, и мужчина подошел к кассе.
– О, вы решили пробрести пресс-папье? У вас отличный вкус! – затараторил хозяин магазина, обращаясь к покупателю.
– Думаете? – с весьма довольным при этом видом деланно смутился клиент.
– Пепельница стоит пятьсот иен. Впрочем, нет, отдам за четыреста пятьдесят, – продолжил с той же скоростью господин Накано.
Лицо Такэо, как обычно, ничего не выражало. Он молча складывал у входа в торговый зал коробки со всякой всячиной, закупленной за сегодняшний день.
Когда покупатель ушел, шеф с шумом закрыл ставни до конца.
– Что-то есть захотелось, – заметил господин Накано.
– И правда, пора бы перекусить, – подтвердил Такэо.
– Действительно, не помешает подкрепиться, – согласилась и я.
– Значит, три порции кацудона, – подытожил шеф, взяв телефонную трубку.[10]
Пока мы ужинали, господин Накано спросил:
– Так что у вас там с прессом для бумаг?
Однако мы с Такэо с безразличным видом отмолчались.
От обоих мужчин сильно пахло потом. Такэо, доев свою порцию, вдруг рассмеялся.
– Чего это ты? Что тут смешного? – подозрительно посмотрел на коллегу начальник.
– Пепельница, – коротко ответил Такэо и продолжил хохотать.
Господин Накано растерянно встал и отправился мыть чашку из-под кацудона.
На полке, сбоку от громоздившейся у входа горы коробок, одиноко стоял пресс для бумаг в форме черепашки – пресс в виде зайчика, всегда стоявший рядом, сегодня нашел нового хозяина. В темном помещении магазинчика раздавался шум льющейся из крана воды. Такэо продолжал смеяться.
10
Кацудон – мясное блюдо европейско-японской кухни, самая популярная разновидность домбури (блюда из риса в глубокой чаше), представляющее собой рис с отбивной котлетой из свинины и различными приправами.