Все это делалось настолько явно и грубо, что не могло не отразиться на настроениях в Западной Европе. Как признает, например, в своей книге «Победа без войны» американский ученый А. Этциони, «с течением времени США стали весьма непопулярны в Западной Европе». Другой буржуазный ученый - Л. Фри признал, что европейцы стали видеть в США «великана, который… упорно оскорблял их чувства».
Исключение составляла лишь Западная Германия, где реваншистски настроенные правящие круги сделали ставку на американский империализм как силу, с помощью которой они надеялись попытаться восстановить территорию ФРГ в границах гитлеровского рейха 1937 года. Это были, конечно, бредовые иллюзии. Однако никто так не помогал сохранению подобных иллюзий, как правительство США.
Новой формой осуществления политики США в Западной Европе явилась концепция так называемого «атлантического сообщества». Ее рупором стал Кеннеди. По его мнению, уже нельзя было пытаться удерживать американское влияние в Западной Европе лишь с помощью НАТО и экономических средств давления на каждое отдельное государство. Тем более что басням об опасности «коммунистической агрессии» западноевропейские страны перестали верить. Необходимо было выдвинуть какую-то новую концепцию, которая не дала бы развиться в Западной Европе силам, которые США не были бы в состоянии контролировать.
«Атлантическое сообщество» - вот что, по мысли американских стратегов, должно было остановить «сползание» западноевропейских государств к более самостоятельной от правительства США внешней политике. И Кеннеди в своих многочисленных выступлениях начинает активно развивать мысль о том, что правительство США хотело бы добавить к узам военного партнерства с государствами Западной Европы «новые узы». Эти узы, основанные на «атлантических принципах», сделают союз стран по обе стороны Атлантического океана союзом «равных партнеров», в котором решения и ответственность будут основываться на «полном равенстве» США и Западной Европы.
Ничто в этой концепции, как считало американское правительство, не могло вызвать у западноевропейских партнеров США настороженности. Однако, как известно, идея «атлантического сообщества» не выдержала испытания временем. Не выдержала потому, что многие западноевропейские руководители разгадали ее суть и стали относиться к ней с холодным безразличием. Особенно отчетливо поняло опасность идей «атлантического сообщества» для независимости своей страны правительство Франции во главе с президентом де Голлем.
Действительно, трудно было не заметить явных покушений правительства США на суверенитет западноевропейских государств.
В многочисленных статьях, как по заказу появлявшихся в прессе США, в выступлениях американских государственных деятелей красной нитью проходила мысль о том, что Западная Европа «переросла» порядок, когда она состояла из многих суверенных государств. Государственный суверенитет объявлялся анахронизмом. Утверждалось, что и первая и вторая мировые войны были якобы главным образом вызваны «национальным соперничеством».
Итак, основное устремление Кеннеди в Западной Европе становилось предельно ясным. В ней, считал он, не должно быть места государствам, правительства которых отстаивали бы свои национальные цели. Должны постепенно исчезнуть правительства Франции, Англии, Италии. На смену им должна прийти некая «объединенная Европа», согласная с американской концепцией «атлантического сообщества».
В качестве приманки, которая, по мнению Кеннеди, должна была неотразимо подействовать на западноевропейцев, и выдвигалась уже упоминавшаяся концепция: правительство США стремится к «равноправной ассоциации» с западноевропейскими странами, однако ее невозможно полностью осуществить, если Западная Европа не пойдет по пути «единства».
Что подразумевал Вашингтон под таким «единством», разъяснил в интервью французской газете «Монд» ведавший европейскими делами в правительстве Кеннеди заместитель государственного секретаря США Джордж Болл. «Конечно, - заявил однажды Болл, - мы можем вести переговоры с европейскими странами на равноправной основе, но существует один аспект равенства, который не зависит ни от воли, ни от действий Соединенных Штатов, а именно равенство масштабов и ресурсов. Между тем эта трудность была бы преодолена благодаря созданию объединенной Европы. Благодаря ресурсам, которые были бы примерно равны ресурсам Соединенных Штатов, объединенная Европа была бы для нас во всех отношениях равной. Но этого равенства никогда не удастся добиться, если Европа будет расколота, в результате чего ее мощь и ее значение будут меньшими». Чувствуя, насколько искусственны его рассуждения, за которыми сквозило явное желание освободить западноевропейские страны от «устарелого суверенитета», Болл вновь утверждал, что США «не помышляют о господстве» в Европе.