Конокрада посадили в седло, а коня подвели к дереву, где его уже ожидала петля.
- Парень, как тебя звать? - спросил шериф Ларн.
- Это еще зачем? - равнодушно спросил Уотсон.
- Оставим рядом с тобой бумажку, чтоб люди знали, кого мы повесили, и чтоб знали, чье имя написать на твоей могилке, - пояснил Селман.
- Меня зовут Макбрайд, - ответил конокрад.
- Врет он. Я этого парня знаю. Это Джо Уотсон, - сказал один из Бдительных.
- Мне без разницы. Если парень хочет быть Макбрайдом, пусть будет Макбрайдом, - пожал плечами шериф Ларн.
Джо Уотсона била крупная дрожь, сотрясая все тело. Не очень-то охота умирать молодым. Шею конокрада, пока еще не сильно сдавливала петля. Руки крепко связаны за спиной. Уотсон огляделся. Линчеватели стояли рядом. Ни одного сочувствующего лица.
- Как насчет последней сигареты перед смертью, - спросил Уотсон, пытаясь хоть еще немного задержаться на этом свете.
- Обойдешься, - сказал Ларн.
По знаку шерифа, один из парней ударил коня по боку. Конь дернулся вперед. Уотсон соскользнул с седла, и завис в воздухе, дергая ногами.
Линчеватели оставили тело конокрада висеть, а у дерева бросили кирку и лопату, для тех, кто хотел снять вора, и похоронить его. На одежде повешенного оставили записку, написанную на мятом клочке бумаги:
«Он сказал, что его зовут Макбрайд, но он был лгуном, и вором».
В ближайшие три месяца Бдительные застрелили еще двух конокрадов, а шестерых повесили.
Иногда ситуация выходила из-под контроля. Так однажды, шериф Ларн, имея ордер, доставил в Форт Гриффин двух задержанных воров, и поместил их в тюрьму. Эти парни посчитали, что им сильно повезло. Воров могли сразу повесить. Парни сильно ошибались.
Через некоторое время, узнав, что шериф арестовал двух скотокрадов, в тюрьму ворвались линчеватели. Линчеватели разоружили охранников, и вывели заключенных на улицу. Воров повесили на ближайших деревьях.
Как-то Ларн и Селман заметили на улице Форта Гриффин некого Хамптона.
- Джон, смотри, это же Хамптон... Он находится в розыске...
- Да, точно, это он, - подтвердил Селман.
- Эй, приятель, стой на месте! - крикнул шериф Ларн.
Хамптон продолжал идти, как ни в чем не бывало. Ларн и Селман одновременно потянулись за револьверами.
- Хамптон, если ты, не остановишься, я, тебя, пристрелю! - пообещал Ларн.
Ничего не изменилось. Хамптон даже не обернулся на предостережение шерифа.
- Он, уйдет! - закричал Селман, и нажал на курок.
Селман всегда стрелял хорошо. Хамптон был убит с первого выстрела.
Только потом Ларн, и Селман узнали, что Хамптон был почти глухим и не мог услышать приказа. К тому же, как выяснилось, он был безоружен. Однако никто Селмана наказывать не собирался.
Ларн нанял двух каменщиков построить каменную ограду на его ранчо. Вскоре они оба были найдены плавающие в реке. Коронеру показались обстоятельства смерти каменщиков странными. Но он, не хотел называть это убийством, и тем более не хотел подозревать в смерти рабочих шерифа Ларна. Подобные вещи действительно случаются, время от времени.
- Мне кажется, парни что-то не поделили, - озвучил свою версию шериф Ларн. - Да, я нанял этих ребят, они работали у меня на ранчо. Но они, мне, сразу не понравились. Парни постоянно, ссорились, и ругались между собой... Возможно они, что-то не поделили, скорей всего это, и привело к трагедии.
Вскоре действия законника Ларна стали вызывать серьезные подозрения у местных жителей.
7 марта 1877 года Ларна вынудили сложить полномочия шерифа. Через месяц пост шерифа занял Уильям Крюгер, бывший заместитель Ларна.
Ларн продолжал снабжать Форт Гриффин говядиной. Зато у фермеров пропадало без вести все больше и больше скота. Джон Ларн, все еще продолжал заниматься воровством скота, не заметив, что его положение стало стремительно ухудшаться.
Число насильственных актов не уменьшалось. Группа вооруженных мужчин, предположительно, во главе с Ларном, и с Селманом, продолжали совершать рейды, вторгаясь в земли, принадлежащие другим скотоводам. Все это сопровождалось стрельбой, воровством скота, и запугиванием мирных граждан.
Упорно ходили слухи, что шкуры ворованного скота Ларн топил в пруду, пытаясь таким способом замести следы.
Наконец, в феврале 1878 года группа гражданских лиц, получили ордер на обыск, в пруду, за домом Ларна. Шесть шкур, которые были извлечены из воды, имели чужое тавро.
На ворованном скоту, обычно угонщики тавро сразу меняли. Уличить воров можно было только одним способом, если снять шкуру с коровы или бычка. На обратной стороне шкуры было видно первоначальное тавро настоящего хозяина.