Поэтому, "деконструировав" и разобрав на части многочисленные фокусы, разыгранные с нами, мы можем теперь "реконструировать" новые фокусы ради волшебства и направления нашей жизни и мира вокруг нас. Мы можем стать своими собственными волшебниками страны Оз (и друг друга) и начать сознательно запускать механизм наших собственных иллюзий, заново очаровывая реальность. Дороти Гейл нашла маленького неприметного человечка за механизмом, управлявшим дымовыми завесами "великого волшебника страны Оз", и обвиняюще воскликнула: "Ты плохой человек!", злясь на то, что ее одурачили. На что тот ответил: "Я не плохой человек, просто плохой волшебник". В итоге волшебник оказался (возвышенно) посредственным, как и все мы.
Все вокруг волшебно, кроме самого волшебника.
Но мы можем подхватить мантию всех развеянных волшебников и вместе создать более заколдованную реальность, в которой нам предстоит жить. Дороти могла бы остаться за занавесками и сама научиться управлять машиной. Разве такая перспектива не приведет нас к более привлекательным открытым горизонтам, чем чистая ирония? У нас есть миры, которые мы должны построить, и новые источники магии, которые мы должны открыть. В конечном счете, именно поэтому я считаю, что эта позиция, искренняя ирония, может спасти наши души и позволить нам вместе игриво бороться за прекрасно невозможные, но чрезвычайно важные цели. В конце иронии, в ее точке омега, где скептицизм обращен на самого себя, скрывается искра творчества, которая принадлежит только верующим.
Иисус: Потерянный и найденный
В тот или иной момент, я полагаю, мы неизбежно должны испортить этот званый ужин разговором о религии.
Как писал Уильям Джеймс, этот американский "отец психологии", в своей работе "Разновидности религиозного опыта" в 1902 году: "Религия, чем бы она ни была, - это общая реакция человека на жизнь". Это то, как мы относимся к целому. Также известно как: "вопрос о жизни, Вселенной и всем остальном". Или, проще говоря: Что имеет высшее значение? Что, когда все сказано и сделано, действительно важно?
Давайте будем помнить об этом широком взгляде на религию. Как же искренняя ироничная позиция может повлиять на наше религиозное отношение к реальности, себе, жизни, Вселенной и всему остальному? Как она влияет на "веру", о которой мы только что говорили?
Здесь можно увидеть похожую, но отчетливую прогрессию: от искренней веры, через нигилизм и скептицизм, к искренней иронии. Если искренность означает что-то вроде "верьте в Иисуса как в сына Божьего и вашего личного спасителя, который творит чудеса", а Бог - это конечный источник всего истинного, доброго и прекрасного в мире и вечно присутствующий творец всего этого, то нигилистическая позиция - это просто не верить ни во что из этого: это чушь.
И, конечно же, это полная чушь. Иисус не мог исцелять больных, превращать воду в вино или ходить по воде, он не был рожден девственницей, не был сыном Бога и не был воскрешен. Мухаммед не мог сдвинуть гору, а Будда не летал и не бросал огненные шары (да, такое есть в Священном Писании); он даже не телепортировался через Ганг. И даже если бы Бог был в мире и творил чудеса, то с какой стати его внимание должно быть сосредоточено на вине и фейерверках или на том, чтобы подросток Дева Мария забеременела без согласия? Это абсурдно не только на уровне эмпирических утверждений; это абсурдно на экзистенциальном и духовном уровне, просто слишком глупо, чтобы хоть как-то соответствовать представлению о Боге или [другое обозначение конечной значимости].