Через полтора километра после перевала Бёрр мучительная борьба со встречным ветром, дующим со скоростью 13 метров в секунду, подходит к концу. Я слезаю с велосипеда, отвожу его к ближайшему можжевельнику и фиксирую заднее колесо U-образным замком. Я не очень волнуюсь за свой маунтбайк в этой глуши, но, как говорит мой отец, не стоит искушать честных людей. Я кладу ключи от велосипедного замка в левый карман и направляюсь к главной цели — каньону Блю-Джон. Я иду кратчайшим путем по оленьей тропе, включив CD-плеер, — противный свист ветра в ушах больше не мешает мне слушать любимую музыку. Перебравшись через несколько дюн с мельчайшим красным песком, я попадаю в рыжеватый овраг — здесь зарождается каньон. Отлично, думаю, я на правильном пути! И тут замечаю, что в каньоне, метрах в тридцати отсюда, есть люди. Двое движутся прочь от меня и пропадают из виду. Я перемахиваю через дюну в мелкий песчаный овраг и, обогнув дальний край дюны, снова вижу туристов. На таком расстоянии видно, что это две девушки.
«Почему бы и нет?» — думаю я, изумленный тем, что встретил кого-то в этой пустыне. После трех часов, проведенных наедине с самим собой, я, пожалуй, не прочь стряхнуть чувство одиночества, подобранное где-то в дороге. Я останавливаюсь, снимаю наушники и мчусь вперед, чтобы догнать девушек. Их скорость почти равна моей, если не переходить на бег, и добрая минута уходит у меня на то, чтобы понять, сокращается ли расстояние между нами. Конечно, я уже настроился на самостоятельный спуск в Главный рукав каньона Блю-Джон, но если есть возможность поболтать с единомышленниками в столь диком и отдаленном месте, такую возможность надо использовать, особенно если эти люди могут идти быстро. В любом случае нам тут все равно не разминуться. На следующем изгибе они оглядываются, явно видят меня, но ждать не собираются. Наконец я их догоняю, но не могу пройти мимо них, пока они не остановятся (а они явно не собираются этого делать). Понимая, что нам предстоит некоторое время идти вместе, я беру на себя инициативу беседы.
— Привет! — начинаю. — Как дела?
Не понятно, готовы ли они знакомиться с первым встречным в такой глуши. Отвечают без энтузиазма, привет-привет. Не теряя надежды на чуть более содержательную беседу, я пробую еще раз:
— Не ожидал, что встречу в каньоне кого-нибудь еще.
Сегодня, конечно, суббота, но это место весьма и весьма затеряно и малоизвестно. И даже я не мог бы точно сказать, где оно находится, стоя на подъездной грунтовой дороге к Робберз-Руст, а ведь моя карта четко показывает начало каньона.
— Да, мы тоже удивились, когда ты подкрался сзади, — говорит шатенка и улыбается.
— О, простите. Я слушал плеер и слегка задумался, — объясняю я и, улыбнувшись в ответ, продолжаю вступление: — Меня зовут Арон.
Они заметно расслабляются и называют свои имена: Меган — шатенка, которая отвечала мне и показалась более общительной, — и Кристи. У Меган вьющиеся волосы до плеч, они красиво обрамляют карие глаза и розовощекое лицо. На ней синяя футболка с длинным рукавом и молнией на вороте, синие спортивные штаны, на плечах — синий рюкзак. Похоже, что она питает слабость к синему цвету. Белокурые волосы Кристи забраны в хвост и открывают миру солнечные веснушки на лбу и глубокие серо-голубые глаза. Из одежды на ней — простая белая футболка с коротким рукавом и голубые шорты поверх длинного черного термобелья, зато довольно много аксессуаров: небольшие серебряные серьги-кольца, темные очки с оправой «под черепаховый панцирь» и тесемкой, имитирующей змеиную кожу. Серьги в каньонах не носят, но и сам я одет не наилучшим образом, так что на тему моды предпочитаю не высказываться. Девушкам лет по двадцать пять, и первое, что я о них узнаю, — это что они родом из Моаба. Я быстренько запоминаю их имена, а также кто есть кто, чтобы потом не путаться.