Наверное, это Ариандр. Сейчас он пожалеет меня и скажет, что никто не виноват в подобном поражении.
— Ты поганый неудачник! Лох! Проиграл бабе!
Красавчик схватился за живот и принялся надрывно смеяться. Не знаю, отчего он содрогался: от смеха, или от боли.
— Но ты ведь тоже проиграл, чёрт возьми!
— Я позволил себе проиграть! — не соглашаясь со мной, воскликнул Ариандр. — Это разные вещи: поддаться и продуть.
Я сжал руки в кулаки. Мне хотелось придушить эту глумливую скотину. Ариандр мигом понял мои намерения, и поэтому надменно улыбнулся и приготовился к отражению атаки.
— Ну чо, ребята, теперь в качалочку?
Мы с блондином жутко вскрикнули и затем бросились наутёк. От усталости пришлось работать в четыре конечности, и поэтому с виду мы, должно быть, напоминали собак. Усталых, голодных и побитых собак. Когда мы добрались до выхода, оказалось, что какие-то маргиналы заложи его камнем и что теперь оттуда никак не выбраться.
Наши головы накрыла огромная тень, что теперь будет сниться нам в ночных кошмарах. Наши лица, искривлённые первобытном страхом, повернулись в сторону подошедшего и исказились гримасой изнасилованных попугаев.
— Без трёх подходов на трицепс нельзя заканчивать воскресенье, — со всей серьёзностью сказал нам Филипп и поправил причиндалы. Сзади к нему подошёл Джимбо.
— Если не проработать верх грудных, на пляже будете смотреться, как дрыщи. Вы хотите этого?
Мы с Ариандром жутко переглянулись. Мы хотели одного — сбежать отсюда. Но, похоже, теперь это было невозможно, и поэтому мы истерически зарыдали.
Учителя недовольно фыркнули и схватили нас за ноги. Мы в свою очередь вытянули руки на максимальную длину и вгрызлись ногтями в землю. Мучители не обратили на это никакого внимания и с нескрываемым удовольствием потащили наши дрожащие от тела в тренажёрный зал. От моих ногтей на земле остались жуткие борозды.
Часть 4
Сколько длится вечность? Глупый вопрос, но попрошу вас над этим задуматься. Для меня вечность — такое количество времени, которое, независимо от желаний и воли субъекта, никогда не сдвигается с мёртвой точки. По сути, вечность — это незыблемое состояние времени, при котором оно перестаёт двигаться.
После силовой тренировки, длившейся около двух часов, нас отпустили домой. Документы, конечно же, уже были подписаны: теперь Евгений Васильев и Ариандр Лазарев стали официальными членами клуба дзюдо. Все очень радовались этому… Все, кроме нас. Мы волочились по парку, объятому закатным солнцем, и красными от перенапряжения глазами вглядывались вдаль — где-то там находился выход из школы.
К вечеру большинство учеников уже определилось со вступлением в кружок, и поэтому участники клубов перестали зазывать людей и начали веселиться. Они показывали различные фокусы, кормили зрителей дармовым печеньем, травили анекдоты и расчищали баскетбольную площадку, теперь предназначавшуюся для танцев. Кто-то уже принёс туда большую колонку, и на всю школу заиграла музыка.
— Первый курс, как вам сегодняшний день⁈ — закричал какой-то старшеклассник, обзавёвшийся микрофоном. Школьники подняли руки вверх и как один издали довольное «Ууу». Среди них кричало и демоническое трио, охраняющее спокойствие Марины и Ромы. Рядом стояла Сабрина. Похоже, девушке тоже весьма понравился этот день, поэтому она искренне радовалась вместе со всеми.
Эхх, где моя беззаботная юность? Никаких тебе квартплат, поиска работы, восьмичасового рабочего дня, во время которого ты получаешь две тысячи, а какой-то ленивец — три, и, конечно, никаких тебе мыслей о своей никчёмности. В школе ты просто не можешь быть никчёмным. От этого тебя ограждают фигуры родителей: в любом случае, что бы ни происходило, до 18 лет именно они «виноваты» во всех твоих бедах, неудачах и промахах. Только вот, после 18 родители отходят на второй план, а проблемы только добавляются. Может, это просто совпадение.
Красавчик рассёк толпу полумёртвой походкой. Ни одна особа противоположного пола не посмела побеспокоить его. Пользуясь тем, что открылся проход, я вошёл в толпу вслед за ним.
— По заказу самой красивой первогодки на курсе включаем живую легенду! И его имя… Фа-ра-он!
Девчачий писк буквально разрезал мои уши. Из-за него я не расслышал знаменитого «скр-скр».
— Эй, ты же тот хулиган! Иди к нам!
Я прищурился. Сбоку от меня проявилась, словно призрак в тумане, компания девушек. До этого я никого не замечал из-за пелены перед глазами. И что мне им ответить? Они весьма красивы, к тому же, настроены на общение… Нет, у меня слишком мало сил.
— Извините, я спешу.