- А что было дальше?
- Как во всех добрых сказках, у них была полная любви и счастья жизнь. Их дочь выросла, превратившись в замечательную девушку, что вскоре обрела и свою семью. А бог огня и его любовь тихо и мирно доживали ее последние дни вместе, рука об руку, пока бог смерти не забрал царэвну в свои владения.
Все зашептались. У некоторых взрослых Коллета заметила слезы и опустила свой взор на тощие пальцы, не желая глазеть на чужие эмоции, когда внутри все бушевало от собственных.
Однажды она и сама видела Бога Огня и Тепла, тогда казалось, что он помог им с Миро разжечь костер. У него и впрямь были рыжие волосы, что походили на пламя, но безобидным он не выглядел. Боги вообще не могут быть безобидными, ведь стоит им только пожелать, и они смогут обрушить весь свой гнев на людей и уничтожить их, не пожалев ни единого.
«И поделом ему, пусть познает горе, что познаем мы, обычные люди!» - подумала Коллета о боге огня.
Все разбрелись по койкам. Коллете постелили одеяло на полу у печи. Места в дома было мало, поэтому все ютились, где только могли. Да и куда уж было жаловаться, Коллета вообще не надеясь на такой радушный прием. Повезло, что вообще впустили.
На утро, когда ещё даже не взошла звезда Санон, Коллету разбудил Петрар. Он протянул ей сверток полный еды и, как следует укутав, вывел на улицу. Попрощаться ни с кем не удалось, все ещё спали.
- Передайте вашей семье от меня благодарности! - произнесла Коллета, усевшись рядом с мужчиной в повозке.
- Передам, обязательно передам! - Петрар улыбнулся. Девушка подметила, что он был в отличном настроении. Интересно это потому, что он навестил семью или рано утром уже делал от нее ноги?
Они тронулись. Коллета подставила лицо навстречу морозному ветру и лучам Санон, что поднималось над горизонтом.
С Петраром они перекинулись ещё несколькими предложением, прежде чем он высадил ее в городе Мант и подкинул пару рубцов на путь. Коллета хотела их вернуть обратно, но мужчина настоял. Снова поблагодарив его и его семью, девушка побрела по городу, размышляя о том, где ей найти другую попутную повозку.
Улочки полнились людьми в толстых шерстяных накидках и шалях. Лица от лютого холода кутали до самых глаз, а руки прятали в огромных перчатках. Коллета завернула к торговым лавкам и стала расспрашивать торговцев о том, где можно было бы найти попутчиков, но те говорили, что в столицу отсюда мало кто едет, если только обратно на восток. Но на востоке были города Тал и павший город Шало. Туда возвратиться она не могла, иначе все было бы зря...
Ничего не разузнав, Коллета зашла в местный дом, где можно было поесть домашней стряпни и выпить горячего чаю. Часто такие заведение так и называли «Домашняя стряпнина» или «Чаильница». Толкнув тяжелую дверь со крипом, девушка вошла внутрь и почувствовала тепло. Спустила с лица шарф, что отдал ей Петрар, и присела за свободный столик, подальше от окна, чтобы не дуло холодным ветром. К ней подошла пышная женщина с большой грудью и двумя рыжими косами.
- Что будешь? - спросила она.
- Чай горячий, - произнесла Коллета и протянула один рубец. - И сдачу. - Вспомнив о вежливости, на каменном лице она поспешила изобразить улыбку. - Пожалуйста. - Ведь так делали и говорили обычные люди, правда?
Пышная женщина прищурилась, уставившись на белую седину, покрывающую половину головы Коллеты.
- Все не пойму, сколько тебе лет?
- А что теперь чай можно пить с определенного возраста?
- Нет, прошу прощения, - женщина фальшиво улыбнулась и ушла вместе с рубцом.
Коллета тяжело вздохнула и осмотрелась. Помещение было небольшим, но густо заставленным массивными деревянными столами. Местные жители или проезжие, оглядывались на нее и блуждали взглядами по необычному знаку... знаку неописуемого ужаса и невыносимой скорби, что теперь она носила на себе, как напоминание о том, кто такие боги и что они сделали с ее семьей.
Принесли чай и оставшиеся монеты. Коллета достала кусочек пирога, что положил ей Петрар, и принялась есть. Послышались звуки копыт и к заведению кто-то подъехал. Коллета оставила пищу и глянула в окно. Повозка! Отряхнув руки от крошек и быстро дожевав пирог, выбежала на улицу, едва успевая кутаться в шарф.