Эти, собственно, некрупные, с тюленей размером, ящеры очень тесно заполнили всё свободное пространство, неповоротливо ёрзали своими чёрными бочкообразными телами по песку, тыкались друг в дружку, фыркали, протяжно шипели, затевали ссоры, но вместо того, чтобы искромсать противника зубами, ящеры вытягивали шеи к небу и чванились своим светло оранжевым зобом. Выигрывал, соответственно, тот, кто сумел задрать свой нос выше. Не дай бог свалиться туда, к ним, на лежбище, кажется, эти монстры мигом сдерут мясо до самых костей, похлеще хвалёных пираний. Ящеры были пугающе близко, всего-то спуститься по камням парой ступенек ниже. И хотя змеи с черепашьим телом были так же по черепашьи неповоротливы и медлительны, всё же их соседство не вызывало оптимизма, поэтому этот, близкий к плезиозаврам поворот путники предпочли миновать порасторопней. Однако на появление человеческих фигур, ближайшие к ним змеи сами успели-таки отреагировать, но на удивление пассивно, они, урча и шипя, торопливо попятились, с такой же проворностью, с какой может удирать по песку большая морская черепаха, то есть, буксуя на месте, упираясь в сородичей, расталкивая их или наползая сверху, звонко шлёпая ластами по шеям, по спинам и по другим ластам. Завязались драки, разумеется, бескровные, а всё тоже – чванливое вытягивание шеи друг перед другом.
Путники миновали первый виток, лежбище скрылось из виду, а всё ещё было слышно, как ссорившиеся ящеры выкрикивают им вслед своё возмущение. Теперь впереди крутой подъём по дорожке, который с ещё большим зверством продолжил выдавливать из людей их последние силы. Горбясь под ношей кулей, ещё б чуть-чуть наклониться вперёд и до близкой земли уже можно дотянуться рукой, и вообще, на крутой подъём легче идти на четвереньках, а ещё лучше прямо здесь растянуться на тёплом песочке и поспать. В будущем, уже должно быть утро, смена дня и ночи встали на голову и, не привыкший к новому распорядку времени, мозг требовал сна прямо сейчас, прямо тут, на этом места, на песке, на открытом воздухе. И бог с ней, с кроватью и постельным уютом, к чёрту крышу над головой, к чёрту железные стены и безопасность. Спать, просто спать и всё.
Интересно, а там, на площадке, на сколько персон рассчитаны кровати? Разумеется, одна достанется барышне, но если на всех кроватей не хватит, то кому-нибудь придётся спать на коврике у двери, и естественно этим счастливчиком будет парень. А почему парень? Он у нас что, за петуха? А если не он, то тогда кто-то другой, например я – подумал сержант. Но тогда это не справедливо по отношению ко мне. Молодые должны старшим уступать - значит-таки парень. Ничего, что-нибудь придумаем, накидаем пальмовых веток или ещё чего-нибудь, главное, что за железной дверью. Но сначала нужно напиться воды, нужно найти этот грёбаный родник и напиться.
Вдруг оглушительный грохот разорвал воздух. Сержанта ужалило в шею горячей искрой, за их спинами фонтанчиками запрыгал песок, встрепенулся на камнях папоротник. От выстрела с отвесов послетали птеродактили, загомонили, закружили над пляжем, масса длинношейных ящеров шумно загалдела.
Сержант выронил кули, схватился за шею. Первая мысль – его серьёзно ранило, но взглянув на ладонь, он увидел лишь слабый след крови, значит царапина. Остальные оторопели, в глазах испуг. Сержант бегло осмотрел их.
- Целы? – крикнул он.
Группа стала ощупываться, кивками ответствовали положительно.
Несомненно, метили прямо в них, стреляли из дробовика, стреляли на поражение, лишь большой случайностью не попали. Только сержанту досталось по шее чиркающей дробинкой, теперь и он мечен сегодняшним днём. Ничего… в хижине, за железной дверью, в полной безопасности наконец-то можно будет зализать все грёбаные раны. Вот только бы разобраться, что тут за херня твориться.
- Эй, Гарик, ты что, спятил?! Смотри в кого стреляешь! – крикнул сержант наугад.
- А кто вы такие?! – раздался далёкий писклявый тонор.
Он ещё спрашивает? Если бы он их принял за ящеров, то тогда простительно, но к ящерам не обращаются с вопросом – «кто вы такие?». Странно это всё, странно.
- Мы гости из будущего! Встречай, будем у тебя тут жить! – ответил сержант.
- Я никого не ждал! – неожиданно откликнулся Гарик.
Однако тоже странно, он что, тут, в одиночестве, совсем свихнулся? Всего-то за месяц? Даже космонавт Валерий Поляков, пробывший в космосе на станции МИР больше года, по возращению так не бредил. А Пермский говорил, что сотрудников выбирают стойких, прошедших предварительный отбор и психологический, нужно надеяться, тоже. Хотя, если вдруг Поляков на совершенно пустой станции в соседнем отсеке явственно услышал бы человеческие голоса, как ему следовало бы реагировать? Что там сказано в уставе космонавтов на такой случай? Открыть огонь на поражение?