- Как бы он там далеко не зашёл? – побеспокоился Пермский. – Если заблудится, то всё...
Но Водитель не отшагал далеко, было слышно, как он что-то бубнит, а потом по жести звонко ударила струя. Мужик захихикал.
Дама отвернулась, смущаясь. Парень захихикал тоже, доктор Пермский высоко поднял брови от изумления.
Вдруг ночь острым клинком прорезал жуткий вопль. Водитель отчаянно заорал, что-то забилось об жесть. В свете луны было видно, как мягкий металл пошёл ходуном и прогибается. Дама закрыла лицо руками и завелась истошным криком. Сержант, спешно толкая и пиная дверь со своей стороны, выскочил на улицу. Запутавшись в своём плаще, он едва не потерял равновесие и чуть не рухнул. «Чёрт!» - крикнул он. Хмель уже яро властвовал над ним. Сержант попытался отработанным движением выхватить пистолет, но тот высокой мушкой зацепился за поясную кобуру и только потянул ремень. «Чёрт!» - опять выругался сержант. Этот новёхонький и говнёхонький пистолет Ярыгина, который выдали им на вооружение только в этом году, никуда не годился. Ох как не хватает сейчас того старого «Макарова».
- Стойте, вы куда!? - заорал Пермский следом, но сержант ему не внял. Было темно, ужасно темно, только было видно, по беснующим бликам, как трясется жесть и слышен душераздирающий крик.
Куда стрелять? В кого стрелять?
Сержант, нервно дёргая пистолет, всё же высвободил его из кобуры и рванулся вперёд, но тут же какая-то сила отдёрнула его обратно, ноги подкосились и на этот раз он таки упал лицом вниз. Плащ натянулся, последовал треск рвущейся ткани. Что-то крепко держало его и тянуло вверх. Сердце ёкнуло, на голове электрическим разрядом зашевелились волосы. Но сержант изловчился и обернулся, изготовившись к схватке...
«Чёрт!» Оказалось, это только подол его плаща прищемила захлопнувшая дверь. «Твою мать!» - выругался сержант снова и в тот же миг представил себе того самого громадного ящера из фильма «Парк Юрского периода», потрошащего перевёрнутый автомобиль, в миг понял сержант, что вмешиваться теперь самоубийство.
Но шум выстрела? Все звери боятся его панически.
Сержант взмахнул пистолетом и выстрелил в воздух. На мгновение вспышка озарила окрестности, и оглушительный грохот окатил ночь.
Сало тихо, водитель больше не кричал, угомонилась жесть, замолкла дама в машине, даже лес трусливо онемел и прислушался. Сержант сел на корточки и направил прицел к груде жести и чуть не выстрелил снова от смутного движения во мгле, но из чёрной хмари с поднятыми руками вышел мужик.
- Спокойно, командир, це я пошутковал. – прохрипел тот, совершенно протрезвев от страха.
- Сука, - злобно прошипел сержант, выплёвывая каждый слог сквозь зубы. – Послушай мужик, ты можешь верить, можешь не верить старому физику, это твоё дело, но следующая шутка тебе может быть последней.
Сержант отворил шкодную дверь, нервно вырвал подол своего плаща.
- Звиняйте, друг! Я ж не думал, що ви все так серьёзно, – промурлыкал водитель. И тут вдруг, скосив взгляд на пистолет, добавил: - Ты шо, при оружии? Так, ты хлопец серьёзный. Не целься в мени, я больше шутковать не буду.
- Прощаю на первый раз. А теперь пройди в машину.
- Мени за руль? – растерялся водила.
- Да, будешь отсыпаться до утра. Лекции на сегодня закончены.
- Дурак! – обозвала мужика дама, когда они уже сели в машину.
- Звиняйте, панове! Яж только повеселити вас хотел. Нерозумно вышло, ей богу, я больше не буду. Сам от пострилу чуть в штаны не наклал.
- Спасибо, было очень весело, - буркнул сержант, забираясь на своё сиденье следом. - Мне это стоило патрона.
Нависла неудобная пауза. Оружие, это весомая причина, чтобы иметь перед его обладателем респект и страх. А также, оружие умножает дистанцию к тем, кто не вооружён. Этот пистолет засветил сержанта. И к гадалке не ходи - все поняли, что он из полиции, почувствовали себя неуютно. «Мусор» - наверняка подумалось каждому. Очень меткое и очень колкое название для целой государственной отрасли, которая необходима, и которую никто не любит. Я для них сейчас не защитник слабых и обиженных, я сейчас для них представитель высшей инстанции насилия - грозный неприкасаемый, которого можно только опасаться. Вот они теперь будут сидеть, презирать, но и будут делать вид, что всё в порядке, все, как и прежде.