- Пусть им сегодня тоже будет херово! – ворчал он.
Место это было неприятное, тёмное, жуткое. Два холма сошлись тут подножием, поймали ручей в каменный рукав, давили, грозились в него обрушиться. Раздробленными, крутыми ступенями уходили стены вверх, неприступные, скользкие, шеясворачивающие. Скальные уступы поросли мхом, были завалены прелыми листьями, сухими ветками, молодые ёлочки кое-как ютились в расщелинах, взбучивая узловатые корни, но в основном весь склон оврага густо зарос высоким хвощом, а дальше вверх уходил непроглядный лес, наглухо сомкнувший над оврагом тяжёлый свод. Там, в изумрудной глубине, попискивали местные птицы. Одна зелень кругом, сплошное живое растительное тело, в кишку которого проникли инородные организмы, досадные микробы, которых требуется как-то переварить.
Дальше по ручью, над оврагом кое где, словно мосты, нависали упавшие деревья, ворсистыми швами сгивающие друг к другу оба холма. С этих гниющих стволов до самого дна свисала жимолость.
Чтобы выбраться из оврага, пришлось бы карабкаться по скользким уступам, раздвигая руками папоротник. С одного такого уступа и слетела машина. По всему её борту в достатке были отмечены свидетельства смелого и жестокого кросса через местные дебри ка то: выбитые стёкла, огромные выбоины, вмятины, длиннющие царапины, а также налипшая и размазанная зелень. Но выброшенная на обочину гордость германской автомобильной индустрии так и не прошла экзамен по пробегу по лесному этапу. Теперь окончательно и бесповоротно стало ясно, что никуда машина отсюда не сдвинется, что она намертво и на вечные века, до полного окаменения, застряла среди этих древних камней и выталкивать её было бы делом мучительным, опасным, да и безнадёжным, и более подходящим заданием скорее для легендарного Сисипа. По существу, она стала теперь жалким скопищем никому тут уже не нужного железа и хлама. На неё смотрели, как на павшую лошадь, с состраданием и чувством утраты, а главное со щемящим беспокойством за собственную судьбу.
- Ну что, дальнейшие гонки, я понимаю, продолжаться пешком? – констатировал сержант.
- Да-а, придётся её оставить. Жалко, – подтвердил профессор.
Водитель погладил машину по грязному капоту.
- Я на неё целый год гроши копил. Як мне жинка поверит, шо и гроши и тачка сгинули в Юрском периоде?
- А ты место приметь. Через сто пятьдесят миллионов лет вернёшься, заберёшь её отсюда, – подкольнул парень. – Надеюсь, за стоянку никто тебе счёт не предъявит.
- Заткнись шмаркач! – лязгнул водитель. Его глаза сверкнули яростью, того гляди бросится на пацана с кулаками.
Шмаркач заткнулся, но ненадолго.
- Вы уверены, что на нас никто не спрыгнет? – спросил он, озирая высокие стены оврага.
- Думаю, что бояться нечего, – решил доктор.
- А что, разве звери не ходят на водопой?
- Они тут себе шею свернут. Им удобней сразу к реке спуститься.
- А те мелкие, что из фильма?
- Из какого фильма? – не понял Пермский. – Вы кого имеете ввиду? Рапторов? Так они из другого времени.
- А фильм назывался «Парк Юрского периода».
- Думаю, рапторы там были исключением. Заверяю вас, тут таких исключений не бывает. И потом, не всё то, что в фильме показывалось, может быть правдой. Мы сейчас находимся в эпоху гигантов, все ставки тут делаются на рост - расти как можно быстрее и как можно выше. Время мелких хищников ещё не пришло.
- Тем хуже для нас, - резюмировал сержант.
Водитель сидел угрюмый, на измятом капоте своей машины, едва не плакал, не обращая внимания, как холодная вода затекает к нему в ботинки, намокают ноги.
- Плохо? – обратился к нему сержант.
- Плохо! – потвердил водитель. – Я год на неё батрачил, столько грошей угробив. Мечта дытынства была…
- Да, красивая была тачка, - согласился сержант. – Не унывай, когда вернёмся, что-нибудь придумаем.
- Шо тут придумаешь? Кинут меня с возмещением убытков, як всегда. Пообещают и кинут. У ций стране никогда по-другому не было.
- Молодые люди, я хотел бы вас поторопить. Нам нельзя здесь долго оставаться. Пока мы сюда спускались, мы наделали много шума. Такой шум может привлечь к себе внимание местных хищников. Даже если в этот овраг не так легко спуститься, всё же не очень хотелось бы видеть их в нашей близости.