Впрочем, на чудовище можно посмотреть и положительно, как в учебнике по биологии, например, что на возвышенности отдыхал санитар местного района, как это сказано о волках. И то и другое было бы - две должности в одном лице.
До хищника было ещё далеко. Для своего отдыха он, как нарочно, выбрал высокий валун у утёса, за которыми начинался лабиринт, более того, этот валун находился прямо напротив ворот в лабиринт, словно тот сказочный дракон Смауг, что охранял вход в пещеру с сокровищами. Чудовище, точно каменный выступ, сливалось с песчаником, только ярко-красная диадема выдавала его на расстоянии, по ней-то его и заметили. Сам же ящер огромен, как скала, обхватил хвостом половину трона и, нужно полагать, с высоты королевского ложа ничто не скрывалось от жёсткого надзора владыки юрского периода.
- Заурофаганакс, - прошептал доктор. Прошептал тихо, с учтивым трепетом в голосе, даже любезно присмыкнулся, словно в страхе, буд-то чудовище его услышит. Но кто знает, может всякими звуками и ультразвуками человеческий шёпот древнему ящеру покажется заманчивым? - Это самый крупный хищник местной фауны. Самка. Мы полагаем, что на её счету, по меньшей мере, трое наших сотрудников.
- Сожрала что ли? – спросил сержант.
- Сожрала, - уныло подтвердил доктор.
- Шо будем робить? – тоже шёпотом спросил водила.
- Да-а, через врата нам не пройти, ящер рушит все наши планы.
- Может обождать, пока он уйдёт?
- Можно и обождать…
- Долго?
- Не знаю. У них метаболизм не такой, как у нас, может долгое время обойтись без пищи, и без надобности шевелиться не станет. Была бы машина, то мы смогли без проблем у него под носом проехать, он бы на нас даже не взглянул. Однако в лабиринт есть и другой вход, со стороны реки. Прилив его затопит, но пробраться можно. Нам надо постараться незаметно прокрасться между камней и войти в воду там, где начинается скала. Потом, вдоль скалы по воде добраться до расщелины. Она тоже должна быть широкой, и ветвиться, но какая-то ветвь также выходит к морю. Нам следует поторопиться, иначе прилив достигнет максимума и придётся плыть, а я плавать не умею. В том месте река узка и глубока.
................
Сначала шли вдоль берега, как и раньше, дальше. Живности в это месте не было вообще – пугала близость заурофаганакса, поэтому риск, что этот ящер заинтересуется людьми, был несравненно высок. Но хищник сидел неподвижно, словно часть песочной скалы. Может он был сыт? Хотелось бы на это надеяться.
Впрочем, скоро начались первые камни, даже крупные валуны, и чем ближе к утёсу, тем выше становились они, и тем труднее было через них пробираться. Пригнувшись и быстрыми перебежками, удавалось проскочить незамеченными, всякий раз поглядывая за чудовищем. Когда валуны перешли на целые скальные глыбы, идти стало труднее, особенно после вставшей необходимость протискиваться через очень узкие проёмы, но зато, по закону справедливого равновесия, где, даже на худой момент можно найти долю хорошего, отпала нужда таиться. А ведь хищник был совсем близко, достаточно вскарабкаться на вершину ближайшей глыбы, чтобы увидеть его грациозный силуэт. С такой малой дистанции он казался ещё более царственно-величественным. Можно было рассмотреть его чешуйки, складки кожи, страшные длинные зубы, выглядывающие из верхней челюсти и маленькие птичьи глазки с острым орлиным взглядом под вздёрнутыми костяными наростами, с таким угнетающе строгим выражением, словно то сошлись густые брови. Монстр сидел неподвижно, оглядывая пляж, и считал подданных своего царства. Для этого четырёхтонного ящера, возможно, основной добычей были длинношейные зауроподы, только их мясо могло в достатке набить его колоссальное брюхо.