— Никто из торгашей не пойдет на эту сделку. Как ты можешь заставить меня отдать флот? Они сразу заподозрят, что дело нечисто, — тоном знатока возразил Дигна.
— Я могу прекратить поставки торпед, отозвать своих специалистов, — вяло сопротивлялся Гусев.
— Вот и «продай» им это. Со страховщиками я сам договорюсь. Когда они приедут выкупать эти два парохода, я предложу им упростить и ускорить процесс. В Аден и Суэц направлю представителей. Те осматривают груз перед отправкой и выдают разрешение на безопасный проход по Красному морю. Сейчас страховка возросла на тридцать процентов. Я готов удовлетвориться такой маленькой суммой, а торговцам не нужно будет ждать охрану.
— Хорошо. Пусть будет так. Генерал, я хочу сам выкупить моих людей у турок. Дай мне контакты.
Генералы быстро обговорили свои дела, и Гусев заторопился.
— Прости. Мне нужно отплывать.
— Я надеялся, что ты задержишься на пару дней, — сердечно сказал Дигна.
— Проблемы. У моего друга убили жену, а его хотят разорить. Я с большой неохотой потеряю время, заглянув к османам.
— Владимир Иванович, мой тебе совет, Акаба лежит на старинном пути в Мекку. Это отличная дорога к Средиземному морю. Ты потеряешь лишнюю неделю, зато избежишь встречи с британскими властями. Вы вдвоем слишком заманчивый приз. Бумага, выданная консулом в Занзибаре, ничего не гарантирует.
— Я подумаю. У меня есть три дня.
В каюте Гусев улегся на кровать, закрыл глаза и попытался успокоиться. Франческа мгновенно отослала охрану и Зузу на палубу, а сама присела рядом с мужем и замерла. Пароход дважды погудел, кого-то приветствуя, затем шум машины усилился, даже пару раз звякнула чайная ложечка в стакане. За стеной раздались хлопки в ладоши и притопывания босых ног, Зузу устроила своё обычное шоу, развлечение для мужчин.
Гусев не выдержал, встал и заходил по каюте.
— Этот Дигна — сущий дикарь!
— Что он опять натворил? — всплеснула Франческа руками в мнимом удивлении.
— Перебил весь экипаж подбитого британского крейсера! Ни один человек не спасся.
— Что в этом плохого? Ты в позапрошлом месяце утопил три таких экипажа, — Франческа сделала вид, что не понимает.
— Я не рассчитал мощности взрыва брандера. Экипажи контузило, поэтому никто не смог спастись.
Франческа пожала плечами. Она не стала напоминать мужу, что он направил наутро поисковые команды на берег.
— А в Японии? Ты расстрелял из засады шесть тысяч ополченцев.
— Они были вооружены, а британский экипаж в воде — безоружен, — Гусев удивленно посмотрел на жену.
— Тысячи японцев, проданных тобою в рабство на строительство железных дорог Австралии, это, несомненно, благодеяние.
— Во-первых, нищенская зарплата в Австралии — это огромные деньги для простых японцев. Хуже рабства, чем в Японии нет нигде. Во-вторых, ты на чьей стороне? Жена!
— Ты! Ты!!! Ты меня ни во что не ставишь!
Гусев сделал шаг вперед и обнял жену.
— А конкретно? — ласково погладил он её по спине.
— Ты перевел Бузову все наши деньги. Мы теперь в долгах по уши, — захлюпала носом Франческа, — А меня не спросил!
— Хорошо. Спрашиваю. Тот миллион, что у нас с собой, ты разрешаешь отдать Бузову? — нежно прошептал на ухо жене Володя.
— Нет! Зачем? Ты ему уже дал столько, сколько он просил! — Франческа вырвалась из объятий мужа и недоуменно посмотрела ему в глаза.
— Из Валерки коммерсант, прямо скажем, никакой. Понятно, что у него огромные финансовые проблемы. Возможно, и пяти миллионов не хватит, чтобы их решить. Где Ершов? Почему финансами занимается Бузов? Внятного ответа я так и не получил.
— Вова, но если Бузов потратит и этот миллион, мы не сможем вернуть долги! — запаниковала Франческа.
— Я продадим свою новую родину за миллион! Получу взятку от британских банкиров. Думаю, моя доля в золотых приисках стоит тысяч триста. Если Клячкин не успел их заложить. Бузов, наверняка, бросился к нему в первую очередь. Через неделю придет очередной транш из Берлина, там двести тысяч мои. На Гавайях у нас имущества тысяч на триста.
— На пятьсот, — поправила жена, — И останемся голышом!!!
— Не бойся, я с тобой. Я прокормлю тебя, родная моя!
— Я хочу от тебя ребенка! — неожиданно начала расстегивать пуговицы на блузке Франческа.
— Я закрою дверь, — сообщил Володя, двигаясь к выходу.
Когда Гусев обернулся, Франческа начала грациозно снимать свою одежду, двигаясь в такт, доносящемуся с палубы ритму.