1 февраля 1915 г.
Гучков снова приехал, и я провел у него обед и провел часть вечера.
Впечатление по армии более благоприятное, но забота не везде равная. Есть корпуса, где все еще голодают. Там были случаи возмутительные: целые роты, вместо контратаки, подходили к германской траншее и поднимали ружья – сдавались. Утомились лишениями и войною. В армии много говорят о том, что надо скорее изменить порядки. Вспоминают японскую войну, с признанием, что тогда порядка было много больше, несмотря на одну железную дорогу.24 февраля 1915 г.
[…] Приехал из 10-й армии мой племянник – Нил Куропаткин. Командует 6-дюймовою батареею, полевою 4-х-орудийною. После 400 выстрелов из орудия что-то там испортилось, и батарею надо перевезти на починку в Петроград на 2 недели… Потерь у нее почти нет. Лошади в отличном виде. Люди накормлены.
Причины поражения 10-й армии объясняет так: конница была у нас замотала, а частью несла службу в траншеях. Немцы одновременно ударили с двух флангов: со стороны Вержболова и со стороны Лыка. Никто не ожидал. Правофланговый корпус Епанчина, почти без сопротивления, спешно отступил к Ковно, откуда и донес. Правый фланг 20-го корпуса у Гольдапа был обнажен. Со стороны Лыка 26 и 3 сиб. корпуса с недостаточным сопротивлением отошли к Гродно. 20-й корпус из 27 и 29 дивизий и резервный полк Булгакова остался один впереди. Охваченный со всех сторон, дрался упорно. Обозы и парки были отправлены назад. (Нач. дивиз. 3 сиб. кор. – Лашкевич бросил дивизию и бежал в Гродно. То же сделал Епанчин, бросив корпус, и бежал в Ковно.) [16] В 20-м корпусе ели кору. Патронов не хватило. Задержались под Липском, где, вероятно, и погибли. Можно было вполне выручить. К Гродно вовремя подошел 15-й корпус, вновь сформированный, вместо погибшего с Самсоновым. Отличная молодежь. Подошел 2-й корпус. Приказ о наступлении уже был отдан, но его отменили. Говорят, какой-то казак сказал, что Булгаков уже сдался. Связи не было никакой. Как только немцы порвали телефонную связь, ее не восстановили конницею. Командующий армиею Сиверс лежал в обмороке [17] , но не распоряжался. Деятельнее других был ген. Радкевич, к-р 3-го сиб. корпуса (который и назначен командующим армиею). Занимали в Восточной Пруссии отличную позицию. Немцами был учтен уход ко Львову 22-го корпуса у Лыка, который был сменен 28-й дивизией, очень растянувшеюся.
По мнению племянника, в этих несчастных боях 10-я армия потеряла до 150 орудий и до 20 000 пленными.17 сентября 1915 г.
4-й день в Петрограде. Видел много интересных лиц. Общее впечатление: настроение пессимистическое. Раздражение внутренними делами превосходит недовольство ходом военных событий. Бранят всех и все. Распутинской истории придают трагический характер. Ненависть к А. Ф-не [18] все растет. Об армии самые тяжелые вести. Не винят нижних чинов, но указывают легкость сдачи. Оправдывают их тем, что укомплектования посылаются безоружными. За последнее время усиленно вырабатывают снаряды и отчасти патроны, но ружьями и пушками армии не обеспечены.
Вчера обедал и провел вечер у А.И. Гучкова. Приехал только что выбранным в Госуд. Совет от Хабаровска. Доволен, бодр физически, но настроен крайне пессимистически. Говорил, что Россию даже после победоносной войны ожидает революция.
Об армии, которую объезжает, говорил следующее: «Мы выставили в начале войны 5 милл. человек. Имели 5 милл. ружей. Сочли этот запас достаточным и прекратили выделку и переделали Сестрорецкий завод. Теперь попали в руки заказчиков. Обеспечены 16 т. ружей в месяц. Получили из Японии 400 т. ружей. Это была хорошая помощь. Австр. ружья от пленных не годны: испорчены. Заказано 4 милл. на сроки очень отдаленные. Патроны пойдут быстрее. Особенно удачны снаряды и пулеметы. Заказано пулеметов 20 000 в расчете по два на роту. Тяжелую артиллерию не можем получить. Приехал только что из Риги. Видел один из сибирск. корпусов. Еще силен: 17 тысяч. Но за ним стоит укомплектование к этому корпусу – 6 тыс. человек без ружей.
По мнению Гучкова, мы потеряли 4 милл. человек, из них около двух милл. пленными. Потеряли 2000 полевых орудий и 2000 крепостных. Начали войну, имея 6 т. пол. орудий. Теперь 4000. Некоторые полки переменили 4–5 составов.
Третьего дня ротмистр Вильницкий, адъютант военного министра, говорил мне, что в армии Смирнова, с выводом двух корпусов в резерв для укомплектования, осталось 9 т. штыков.
Фед. Фед. Трепов говорил мне, что в гренад. корпусе осталось 3000 штыков. Конница сохранилась хорошо, также и артиллерия. Все части войск действуют в зависимости от достоинства ближайших начальников. Роль начальников дивизий и полковых к-ров громадна. По мнению Гучкова, офицерский состав очень улучшился с японской войны. Большая сознательность. Самоотвержение. Много героев. На верхах плохо. Нижние чины начали войну с подъемом. Теперь утомлены и от постоянного отступления потеряли веру в победу.