По сути, Сталин решительно отказался от сближения с Югославией в ущерб германским интересам и в угоду Англии. «Однако 27 марта все карты смешались: генерал Душан Симович, командующий Югославскими военно-воздушными силами, произвёл бескровный переворот в Белграде с помощью армии. Принц Павел был свергнут и отправлен в изгнание, а на престол возведён юный король Пётр. Внимательным наблюдателям было совершенно ясно, что переворот явился для Москвы сюрпризом. Вряд ли Советский Союз мог «тайно или явно» участвовать в перевороте, которым дирижировал британский Отдел особых операций» («Роковой самообман»).
Новое правительство развернулось в сторону России. А по Югославии прокатилась волна демонстраций в поддержку СССР (некоторые из них сопровождались погромами немецких представительских учреждений.) Сталин же воспринял всё это, мягко говоря, без особого восторга. Димитрову, как главному коминтерновцу, даже было дано поручение — воздействовать на югославскую компартию и снизить накал уличных выступлений: иначе «англичане воспользуются этим».
Но дело было сделано. Англичане установили «просоветский» режим, вбив ещё один клин между Россией и Германией.
Но, пожалуй, наиболее действенной британской провокацией стал перелёт Р. Гесса в Англию. Очевидно, что никакой личной инициативы здесь не было — зачем это нужно было Гессу? Такие дела в одиночку не делаются. В самом деле, не верить же в версию о его сумасшествии? Нет, тут имело место быть создание некоего канала связи между Германией и Англией. Гитлеру нужен был не просто надёжный человек, осуществляющий связь между двумя «нордическими» империями. Ему нужен был человек сверхнадёжный, каким и считался Гесс, заместитель фюрера по НСДАП. Вот через него англичане и сообщили Гитлеру о том, что готовы вступить с ним в военный союз, если только он нападёт на Россию. «…Черчилль мог начать через Гесса заочные переговоры с Гитлером… договориться о «крестовом походе против большевизма» и совместном нападении 22 июня на СССР, — предполагает А. Осокин. — А в назначенный день не выполнил своих обязательств…»
Впрочем, вряд ли речь тут шла о нападении. Скорее Черчилль обещал Гитлеру вывести Англию из войны.
В любом случае, какие-то обещания были даны. Эта и только эта версия способна объяснить — почему Гитлер начал губительную войну на два фронта. В противном случае придётся признать умственную неполноценность Гитлера, а это явно противоречит всем фактам. Дурачки не создают великих империй, а Третий рейх, как бы к нему ни относиться, таковой империей был.
Между прочим, советская разведка как раз и сообщала о том, что нападение Гитлера на Россию зависит от договорённости с Англией. «Сведения о дате начала войны Германии с Советским Союзом, поступавшие к нам, были самыми противоречивыми, — пишет Судоплатов. — Из Великобритании и США мы получали сообщения от надёжных источников, что вопрос о нападении немцев на СССР зависит от тайной договорённости с британским правительством, поскольку вести войну на два фронта было бы чересчур опасным делом…».
После полёта Гесса Гитлер был убеждён в том, что Англия, так или иначе, поможет ему победить Союз — хотя бы и выходом из войны. А ему, Гитлеру, выпадет великая честь возглавить военную операцию по сокрушению коммунизма. Англофилия и антисоветизм — вот что сгубило этого несомненно умного человека, ставшего жертвой своих идеологических догм и заблуждений.
Очевидно, англичане побудили Гесса выступить инициатором перелёта — с целью прощупать почву для сближения. Гитлера эта идея прельстила — тем более что он сам желал сблизиться с «нордической» Англией. Обставили же всё дело как личную инициативу «безумного Гесса». Сам Гесс, судя по всему, был одним из лидеров проанглийской «партии» в Рейхе, отсюда и высокое доверие англичан. При этом они жертвовали очень важной, можно даже сказать, важнейшей фигурой. Иметь во вражеском стане такого агента влияния — это грандиозный успех! Но игра стоила свеч. Гессом пожертвовали, для того, чтобы окончательно расстроить советско-германский альянс.