Масштабы загодя спланированной переброски боевиков-диверсантов в окрестности Берлина были такими, что советская разведка заранее готовила базы для их нахождения на германской территории. Об этом, как ни странно, сообщил другой отставной шпион – бывший глава политической разведки СД Вальтер Шелленберг – в главе своих мемуаров, названной «Братья Фитингоф». Вот её краткое изложение. Осенью 1940 года в гестапо обратилась молодая немка, прибывшая в рейх в рамках программы переезда этнических немцев из «освобождённых» СССР стран – в данном случае Прибалтики. Она «сдала» других «переселенцев» – тех самых братьев Фитингоф, завербованных (в числе многих тысяч других) НКВД перед отъездом на «историческую родину». Когда те были найдены и арестованы, выяснилось, что в их задачу входило приобретение (весьма недешёвое) целой гостиницы. Шелленберг, правда, почему-то решил (братья Фитингоф были слишком маленькой сошкой, чтобы знать об истинной цели задания), что отель этот должен был служить «явкой» для «курьеров» и своеобразным пунктом «отсева» поступающей информации («Мемуары», с. 175). Любопытно, что деньги на покупку недвижимости братья получили через тайник в Лейпциге, в котором свёрток с рейхсмарками пролежал «по меньшей мере целый год». Иными словами, эти шпионские деньги попали в Германию и ждали своего часа ещё в 1939 году. Понятно, что целая гостиница для проживания тайных курьеров – слишком дорогое и подозрительное удовольствие. Скажем, если бы в ней всё время селили лишь советских шпионов-нелегалов, довольно быстро об этом пронюхали бы местные жители и, соответственно, гестапо. В самом Берлине это вообще было бы нереально: «Берлинские гостиницы, – пишет британский историк Ричард Бассет в своей книге «Главный шпион Гитлера», – комплектовали свои штаты почти исключительно информаторами и агентами Абвера и СД» (с. 129). Разумеется, в НКВД не могли так рисковать и селить всех тайно прибывающих из СССР курьеров-нелегалов в одном и том же месте: это было бы просто неразумно. К тому же, большинство курьеров вполне официально путешествовали под видом дипломатов и селились в «главных центрах русской разведки» (выражение Вальтера Шелленберга) – советском посольстве, торговом представительстве и прочих совзагранучреждениях. Но, если вспомнить, что накануне войны в Германию были переброшены дополнительные силы советских диверсантов, то наличие у НКВД (а возможно, и других спецслужб – в частности, Разведупра) подобных баз в окрестностях столицы Рейха было бы весьма логичным и ценным активом. В таких «тихих гаванях» можно было вполне спокойно разместить на некоторое время несколько десятков боевиков со всем необходимым оружием и снаряжением. В случае чего, персонал подобного «осовеченного» отеля вполне смог бы отбиться от гестаповцев и организованно уйти от преследования: сильная банда – это уже не банда, а «партизанский отряд». Показателен в этом плане настоящий бой, который в 1942 году – после уничтожения Гейдриха – приняла в осаждённой церкви горстка чешских диверсантов, заброшенных англичанами. Понятно также, что братья Фитингоф наверняка являлись не единственными тайными агентами СССР, скупавшими гостиницы в Германии. Во всяком случае, П. Судоплатов не жаловался на то, что массово прибывавших диверсантов было негде размещать. Интересно также отметить, что после начала войны эти оперативники не спешили устраивать диверсии в глубоком тылу Рейха. По крайней мере, Судоплатов ни словом не упомянул о совершённых его подчинёнными подвигах. А зря: мне, например, весьма интересно, какую такую операцию в столице Германии – с участием целого подразделения отборных боевиков – планировали советские спецслужбы. Промолчал он и об их дальнейшей судьбе. Судя по всему, советские диверсанты находились на территории Германии (в том числе и непосредственно в Берлине) на протяжении всей войны.