И раз уж мы разговорились о теоретиках, то давайте дадим Мел-лентину высказаться и по этому вопросу:
«Эта теория Гудериана послужила основой для создания немецких танковых армий. Находятся люди, которые глумятся над военной теорией и с презрением отзываются о «кабинетных стратегах», однако история последних двадцати лет показала жизненную необходимость ясного мышления и дальновидного планирования. Само собой разумеется, что теоретик должен быть тесно связан с реальной действительностью (блестящим примером этого является Гудериан), но без предварительной теоретической разработки всякое практическое начинание в конечном счете потерпит неудачу. Английские специалисты, правда, понимали, что танкам предстоит сыграть большую роль в войнах будущего — это предвещали сражения под Камбре и Амьеном, — но они недостаточно подчеркивали необходимость взаимодействия всех родов войск в рамках танковой дивизии. В результате Англия отстала от Германии в развитии танковой тактики примерно на десять лет. Фельдмаршал лорд Уилсон Ливийский, описывая свою работу по боевой подготовке бронетанковой дивизии в Египте в
1939—1940 гг., говорит: «В ходе боевой подготовки бронетанковой дивизии я неустанно подчеркивал необходимость тесного взаимодействия всех родов войск в бою. Нужно было выступить против пагубной теории, получившей за последнее время широкое хождение и поддерживавшейся некоторыми штатскими авторами, согласно которой танковые части способны добиться победы без помощи других родов войск... Несостоятельность как этого, так и других подобных взглядов наших «ученых мужей» предвоенного периода прежде всего показали немцы». Вопреки предупреждениям Лиддел Гарта о необходимости взаимодействия танков и артиллерии, английские теоретики танковой войны тяготели к «чисто танковой» концепции, которая, как указывает фельдмаршал Уилсон, нанесла немалый ущерб английской армии. И только в конце 1942 г. англичане начали практиковать в своих бронетанковых дивизиях тесное взаимодействие между танками и артиллерией».
К таким «штатским авторам» следует отнести и Тухачевского с его надутым троцкистами военным авторитетом. Спросите себя — как он видел танковый бой? Похоже, никак!
Его детище — тяжелый танк Т-35 — весил 54 т, имел 5 башен, 3 пушки, 4 пулемета, 11 человек экипажа. Был украшением всех парадов. Но не мог взобраться на горку с крутизной склона более 15 градусов, а на испытательном полигоне — вылезти из лужи. И главное, как этим монстром управлять в бою? Ведь его командир обязан был крутить головой во все стороны, указывая цель всем пяти башням и корректируя огонь трех орудий, при этом стрелять из своего пулемета и заряжать 76,2-мм пушку. (На этом фантазия Тухачевского не остановилась — был разработан проект танка Т-39 весом в 90 т с двумя 107-мм, двумя 45-мм орудиями и пятью пулеметами. Но товарищ Ворошилов начал жаловаться, и это безобразие в металл не воплотилось.)
Тухачевский предназначал Т-35 для прорыва обороны. То есть вражеских рубежей, оснащенных артиллерией. Но дело в том, что самая маленькая пушка, которая могла встретиться на этих рубежах танку Т-35, имела калибр 37 мм. А такая пушечка на расстоянии 500 м пробивала минимум 35 мм брони. У Т-35 лишь передний наклонный лист корпуса имел толщину 50 мм, вся остальная броня этой махины не превышала 30 мм. На какую оборону его можно было пускать с такой броней?
Был построен 61 такой танк, в западных округах немцев встретили 48 этих машин. Известна судьба всех: 7 нашли почетную смерть в бою, 3 были в ремонте, остальные сломались на марше и были брошены экипажами.
Немногим лучше был и другой танк, предназначенный для прорыва обороны, — трехбашенный Т-28 с 30-мм броней. Этих танков построили более 500 единиц, и судьба их точно такая же, как и у всех танков Тухачевского, которые заслуживают прозвища «Смерть танкиста».
Но тяжелых и средних танков имени Тухачевского было хотя бы относительно немного. Иначе обстоит дело с легкими танками. В 1931 г. в СССР был принят на вооружение и запущен в производство английский танк «Виккерс», забракованный британской армией. Лобовую броню он имел 13 мм, весил первоначально 8 т и с двигателем в 90 л.с. мог развить скорость до 30 км/час. Его модернизировали, в результате чего он стал весить более 10 т, а лобовая броня на башне выросла до 25 мм, на корпусе — до 16 мм. Изготовили этих танков (под названием Т-26) к 1939 г. около 11 тыс. единиц. Зачем Тухачевскому потребовалось такое количество малоподвижных и почти небронированных машин, что они должны были делать в его танковых корпусах, — мне 'непонятно.
Еще менее понятно — зачем, уже имея легкий танк, закупать еще один у американского изобретателя-одиночки Д. Кристи, первым предложившего делать катки во всю высоту гусеницы танка. Это разумное предложение было внедрено во многих странах. Но мы купили его танк не за это, а потому, что, сняв гусеницы, он развивал на американских автострадах скорость до 122 км/час. Правда, несмотря на эти соблазнительные цифры, ни одна страна, кроме СССР и Польши, эту глупость не закупала и не производила. Почему?
Дело в том, что очень быстро едет только один танк, и то по автостраде. В реальной же жизни, по реальным дорогам колонна танков (а они движутся колоннами) больше 20—25 км/час не развивает даже сегодня. Так что колеса на танке изначально нужны, как зайцу стоп-сигнал.
Дикость этого проекта еще и в том, что наша танковая промышленность только становилась на ноги, специалисты только приобретали опыт, и давать им в производство такую бессмысленно сложную машину было просто преступно. Ведь в этом танке помимо собственно танковых механизмов были еще и автомобильные. Начать танкостроение с такого танка — значило обречь танковые войска на постоянные поломки техники, на снижение нормативов времени для обучения экипажей практическому вождению.
Несмотря на то что это был конструкторский тупик, танков Кристи, названных у нас БТ (быстроходные танки), было изготовлено почти 8 тыс. единиц. Последняя модификация БТ-7М (700 машин) выпускалась в 1939—1940 гг. Давайте сравним ее с немецким легким танком чешского производства Рг.38(1), который был сконструирован чехами в 1938 г. для своей армии, но производили они его для немцев до 1942 г.
Наш легкий танк БТ-7М почти на 50% тяжелее немецкого легкого танка и двигатель имеет в 4 раза мощнее, но броню... в 2,5 раза тоньше — максимум 22 мм! При этом Рг.38(1) на гусеницах развивал скорость не 62 км/час, как БТ-7М, но тоже вполне приемлемую для танка — 42 км/час. А ведь в 4 раза более мощный двигатель это и во много раз большая стоимость всех механизмов, их вес, сложность, расход ГСМ. И все во имя чего? Во имя цифры «86 км/час на колесах»? Во имя рекордной скорости, которая никому никогда в боевых условиях не потребовалась?
А теперь представим, что эти легкие танки атакуют передний край противника.
На немецком переднем крае наш БТ-7М встретит легкая 37-мм пушечка, уже тогда считавшаяся маломощной. Но эта пушка, как я уже писал, с 500 м пробивала броню в 35 мм. Следовательно, немецким артиллеристам оставалось только увидеть наш танк... и с ним покончено. У немцев были также тяжелые противотанковые 20-мм ружья, которые на дальности в 300 м пробивали броню в 40 мм. А еще у них были легкие, калибра обычной винтовки, противотанковые ружья, которые на той же дальности пробивали броню 20 мм. Крыша у БТ-7М была толщиной в 6 дом, саблей ее, конечно, не возьмешь, но сверху его мог расстрелять из обыкновенного пулемета любой самолет.
А немецкий Рг.38(1) на нашем переднем крае мог встретить самое мощное советское противотанковое средство — 45-мм пушку, которая с 500 м пробивала 42 мм брони. Да, но у танка 38(1) лобовая броня к 1941 г. выросла до 50 мм! Этому легкому танку не надо было даже ждать в подмогу средние танки или штурмовые орудия — он и сам мог справиться с «сорокапяткой». Недаром, по грустной статистике, на один подбитый немецкий танк приходилось 4 наши уничтоженные 45-мм пушки, и только 57-мм пушка довела это соотношение до 1:1.
Добавим, что по заказу Тухачевского промышленность произвела еще около 4 тыс. единиц плавающих танков, вооруженных только пулеметами и с броней всего в 6—8 мм.
И хотя немцы считали, что «танки с танками не воюют», тем не менее на 22 июня 1941 г. практически любой их танк, за исключением пулеметного Т-1, мог справиться с этой нашей армадой металлолома, задуманной Тухачевским. С воздуха простым пулеметом эту армаду могло расстрелять все, что летало.