В целом в ходе Курско-Обоянской наступательной операции советские войска не достигли поставленных целей, несмотря на упорные атаки и героизм личного состава. В полосе наступления 40-й армии линия фронта к концу операции была отодвинута на северо-запад на глубину от 15 до 35 километров, в полосе 21-й армии она осталась примерно на том же месте, что и в начале операции. При этом безвозвратные потери советских войск в период с 2 по 26 января 1942 года составили 10,6 тысячи человек, санитарные – около 20 тысяч человек. Потери немецких войск остались неизвестными.
Причины неудачи в Курско-Обоянской наступательной операции был характерны для всех прочих наступательных операций советских войск зимой 1941—1942 годов: отсутствие превосходства над противником, крайне малый срок на подготовку наступления, плохая разведка врага, неправильное планирование наступление (немецкую оборону самостоятельно прорывали не только каждая армия, но и каждая участвующая в наступлении дивизия), отсутствие ударных танковых соединений, острый недостаток артиллерии. В ходе наступления практически отсутствовал маневр силами и средствами. Практиковались постоянные атаки одних и тех же рубежей и населенных пунктов на одних направлениях, несмотря на характер обороны противника и потери своих войск.
Февральский «Застой»
Немецкое командование в феврале 1942 года крупномасштабных наступательных действий не предпринимало. Его основное внимание было сосредоточено на операциях по отражению ударов советских войск в районе Старой Руссы в полосе группы армий «Север», борьбы с советским воздушным десантом в районе Вязьмы, в районе города Изюм (южнее Харькова), в Крыму. Кроме того, оно было сильно озабочено высокой заболеваемостью личного состава. Так, по докладу начальника медицинской службы вермахта, по состоянию на 5 февраля в войсках Восточного фронта насчитывается около 61 тысячи больных, в том числе около 1 тысячи офицеров. Особую опасность вызывал сыпной тиф (4400 случаев), из которых 729 – со смертельным исходом.
13 февраля А. Гитлер в своей Ставке провел очередное совещание с высшим руководством вермахта, на котором были даны оценки действиям германских войск в последние месяцы. Он потребовал от своих генералов отказаться от тактики «штопанья дыр», переходя к более решительным действиям, прежде всего в районе Старой Руссы. Ф. Гальдер, вернувшись с этого совещания, записал в своем «Военном дневнике»: «Необходимо, чтобы все пехотные части и артиллерия начали действовать из района Старой Руссы, а ВВС использовали все силы, которые они могут сосредоточить. Нужно перебросить сюда дополнительные силы из группы армий «Центр»… Наступление – только при поддержке авиации… Авиационная обработка проводится бомбардировщиками непосредственно перед началом наступления (15—20 мин.). Тесное взаимодействие сухопутных войск и авиации».
Командование вермахта ожидало активизации наступательных действий советских войск 23 февраля по случаю очередной годовщины Красной армии, но этого не произошло. Ф. Гальдер в тот день в своем дневнике отметил, что с 22 июня 1941 года по 20 февраля 1942 года на Восточном фронте убито 8107 офицеров и 198 017 унтер-офицеров и рядовых, пропало без вести – 747 офицеров, 45 019 унтер-офицеров и рядовых, ранено – 21 555 офицеров и 708 455 унтер-офицеров и рядовых. Всего, таким образом, потеряно 30 409 офицеров и 951 491 унтер-офицер и рядовой.
В последний день месяца, 28 февраля, состоялось большое совещание у фюрера, на котором кроме высшего командования вермахта присутствовали командующий группой армий «Центр» и командующие 2, 3 и 4-й танковыми, а также 4-й и 9-й общевойсковыми армиями. Была оценена обстановка на фронтах, уточнены задачи. В завершение этого мероприятия ряду отличившихся генералов были вручены «Дубовые листья» к Железному кресту, а В. Моделю присвоено звание генерал-полковника.
В феврале 1942 года новых операций на советских фронтах Генеральный штаб РККА не планировал. Боевые действия велись в рамках продолжавшихся начатых еще в январе Любанской операции Ленинградского и Волховского фронтов, Демянской операции Северо-Западного фронта, Ржевско-Вяземской операции Калининского и Запададного фронтов, Болховской операции Брянского фронта, Керченско-Феодосийской операции Крымского фронта. Кроме того, в Крыму продолжалась героическая оборона Севастополя.
Генеральный штаб ежедневно направлял в Ставку сводки с фронтов, отмечая положение войск сторон. Его руководители на совещания в Кремль приглашались очень редко. Так, на докладе у И.В. Сталина Б.М. Шапошников был только 20, 21 и 26 февраля, в последнем случае вместе с А.М. Василевским. Затем 27 февраля Б.М. Шапошников был приглашен к И.В. Сталину в 23 часа 30 минут вместе с В.М. Молотовым, А.И. Микояном, Л.М. Кагановичем, Л.П. Берией, Г.М. Маленковым, Н.А. Вознесенским, А.М. Василевским и К.А. Мерецковым. В 0 часов 35 минут Шапошников, Василевский и Мерецков вышли из кабинета Сталина, но через час вернулись туда обратно. Второе совещание продолжалось до 2 часов 15 минут. В важности вопросов, обсуждавшихся на этих совещаниях, сомневаться не приходится.