21 марта началось наступление немецких войск в районе Старой Руссы с целью прорыва из кольца окружения в районе Демянска. В последующие дни наступление развивалось успешно, однако перерасти в более значительное не смогло.
28 марта в Ставке Гитлера состоялось совещание, на котором обсуждался план летней наступательной операции. Ф. Гальдер в своем дневнике отметил, что в центре внимания были вопросы, связанные с возможными высадками войск союзников в Северной Норвегии, на западном побережье Франции и дополнительных сил в Северной Африке. В результате этого обсуждения немецкое руководство решило, что эти высадки маловероятны. Поэтому в очередной раз был сделан вывод о том, что «исход войны решается на Востоке», где нужно начать всеобщее наступление, прежде всего на южном крыле советско-германского фронта.
Для этого, прежде всего, планировалось овладеть Изюмом (начало Воронежской операции). Затем наступательную операцию начать в Крыму, против Керчи, так как «против Севастополя требуется массирование боевой техники». Овладев Керчью, перенести боевые действия на Кубань с тем, чтобы к началу сентября выйти на Северный Кавказ. Операции на центральном направлении «будут зависеть от успехов на участках, что южнее».
Таким образом, в марте 1942 года серьезных изменений обстановки на советско-германском фронте не произошло. Войска Красной армии продолжали ранее начатые Любаньскую, Демянскую, Ржевско-Вяземскую, Болховскую, Керченско-Феодосийскую десантную операции и оборону Севастополя, которые развивались весьма вяло. Немецкие войска начали наступление под Старой Руссой, готовились нанести удар в районе Воронежа и под Керчью.
Апрельское оживление
В начале апреля Ф. Гальдер в своем «Военном дневнике» констатирует тот факт, что из-за плохой погоды масштабных действий немецких войск на советско-германском фронте не велось. В то же время 5 апреля он отмечает начало наступления советских войск в полосе 9-й армии и 40-го моторизованного корпуса 4-й армии. 10 апреля он указывает, что замечено «чрезвычайно оживленные передвижения войск противника перед фронтом группы Клейста. Обнаружились признаки формирования крупной группировки противника в районе Сухиничей».
11 апреля Ф. Гальдер пишет о том, что «крупные атаки на Керчь снова отбиты. Сорвана попытка противника высадить десант на западное побережье Крыма. К восточному участку фронта группы Клейста противник подтягивает крупные силы, перебрасываются войска с юго-запада в район Сухиничей».
Во второй половине этого дня состоялось совещание у фюрера. Обсуждалось предложение в полосе группы армий «Центр». Предложение о начале наступательных действий войск этой группы на Осташков и Торопец были отклонены. Было принято решение пока никаких наступательных действий не предпринимать, а «провести в соответствии с приказом «рокировку» войск на запад и юг».
16 апреля Ф. Гальдер в своем дневнике отмечает начало крупного наступления советских войск в полосе 40-го моторизованного корпуса группы армий «Центр». Также он сообщает о завершении разгрома 33-й советской армии и о том, что «на северном участке фронта у Волхова трудное положение». Но в последующие дни – относительное затишье.
22 апреля в дневнике начальника Генерального штаба сухопутных войск вермахта иметтся запись: «Передвижения войск перед фронтом Клейста продолжаются. Перед 6-й армией противник перебрасывает войска на юг. Бросается в глаза развертывание крупных сил у противника в районе Ельца».
Но затем следуют за каждый день ничего существенно не значащие записи.
Советское командование, продолжая начатые ранее наступательные операции, на Карельском фронте (командующий генерал-лейтенант В.А. Фролов) провело Кестеньгскую (24 апреля – 11 мая) и Мурманскую (25 апреля – 15 мая) наступательные операции.
Кестеньгская операция проводилась с целью разгромить противостоящие силы противника в районе Кестеньги, выйти на рубеж реки Софьянга и закрепиться на нем, тем самым усилить оборону Кировской железной дороги. Проведение операции было запланировано одновременно с Мурманской наступательной операцией и с наступлением 19-й армии на кандалакшском направлении. Это, по замыслу советского командования, должно было затруднить противнику маневр войсками с одного направления на другое. Проведение операции было возложено на войска 26-й армии (командующий генерал-майор Н.Н. Никишин). В составе этих войск насчитывалось 29,6 тысячи человек личного состава, 110 орудий, 382 миномета всех калибров, 847 пулеметов и 29 танков. Для поддержки с воздуха были выделены 55 самолетов.