Существовала одна вещь, которая всегда интересовала Марка Радда, выросшего в обеспеченном пригороде в Нью-Джерси по соседству с бедным Ньюарком. Он часто спрашивал у родителей, почему они не остановили нацистов, когда те впервые пришли к власти. Несомненно, они могли попытаться хоть что-то сделать. Несмотря на свое постоянное ворчание по этому поводу, учась в средней школе, он не проявлял особой активности в вопросах политики. Он жил в благоустроенном Мейплвуде, куда его родители перебрались уже на склоне лет, после того как отец начал преуспевать на рынке недвижимости. Отец его был подполковником резерва, изменившим свою фамилию, напоминавшую еврейскую, на английский лад, чтобы уберечься от антисемитских проявлений в свой адрес на военной службе
Формирование у Марка Радда интереса к радикальной политике, как было и со многими людьми его возраста, не обошлось без журнала «Синг аут!», посвященного музыке фолк и песням протеста. Так он заинтересовался музыкой Ледбелли, Вуди Гатри и Пита Сигера. Ему нравилось учиться, причем немало книг он прочел по совету своей подружки — она разбиралась в политике и считалась интеллектуально развитой. Она даже была знакома с пасынком Герберта Маркузе Майклом Ньюманном, который позднее жил в одной комнате с Раддом во время учебы в колледже. Старший брат Ньюманна Томми был участником «группы единомышленников» «Ублюдки» из Ист-Вилледжа.
Радд никогда не занимался спортом. Много лет спустя он любил повторять, что его спортом был секс — чтение и занятия сексом с любимой девушкой, которая отправилась учиться в колледж Сары Лоренс. Радд хотел поступить в Чикагский университет, отличавшийся тем, что в нем были отменены спортивные занятия. В конечном итоге он выбрал Колумбийский университет, желая быть поближе к своей возлюбленной. Однако, как это часто бывает, оказавшись в колледже, оба завязали новые отношения.
Можно сказать, что, несмотря на консерватизм, присущий всем учебным заведениям, входившим в «Лигу плюща», Колумбийский университет оказался для Радда удачным выбором. Здесь, где возникло само выражение «разрыв между поколениями», Радд не был на хорошем счету у администрации, зато отношения со студентами складывались гораздо лучше. Подобно Радду большинство учащихся Колумбийского университета не выглядели атлетами. Радду рассказали, что университет поставил своеобразный рекорд: двенадцать лет подряд его футбольная команда проигрывала все матчи. В перерывах между матчами команда показывала специальные номера; один из них назывался «Ода диафрагме». Студенческих организаций было мало. Летом 1968 года Радд и его друзья арендовали помещение на 114-й улице на летний период и дали ему название «Сигма Дельта Сигма».
В 1965 году, когда Радд стал студентом колледжа, Эс-ди-эс отказалось от бесполезных попыток создать свои организации в городах страны и осознала, что кампусы колледжей являются гораздо более благодатной почвой для привлечения сторонников в ее ряды. Однажды вечером, в начале первого года пребывания Радда в колледже, Дэвид Гилберт постучался в дверь Радда и сказал: «У нас намечается собрание, на котором мы будем кое-что обсуждать. Может быть, хотите прийти?»
«Это стало социальным явлением, — вспоминал Радд. — Люди так жили. Субкультура давала возможность славно развлечься. Девочки, наркотики — вот и все. В те дни никто не думал о том, чтобы выйти на Уолл-стрит».
Жизнь Радда в Колумбийском университете переменилась. Он стал радикально настроенным сотрудником отделения Эс-ди-эс в своем кампусе, посещал дискуссии и митинги, сам стучался в двери и планировал акции протеста. «Мне нравилось говорить о революции, о том, как изменить мир, улучшить его. На собраниях обсуждались важные вещи, затем мы переходили к действиям. Наверное, за пять лет я посетил больше тысячи митингов. Впечатление было совсем иным, нежели от занятий. Сотрудникам Эс-ди-эс было очень многое известно. Они знали кучу всего о Вьетнаме, о революциях, направленных на свержение колониализма, о националистических течениях».
При этом для Радда особенно важным было то, что слово влекло за собой действие. «Я всегда ценил людей, которые могли читать, думать, дискутировать — и действовать. Можно сказать, это мой идеал интеллектуала», — рассказывал Радд в недавние годы. Он стал известен среди радикалов именно своим нетерпением, «вкусом» к действию, а его группу в Колумбийском университете сотрудники Эс-ди-эс прозвали «фракция акции». Побывав на Кубе, Радд привез с собой цитату из Хосе Марти, которую любил повторять Че: «Настало время топить печь, и только свет достоин того, чтобы его видеть».