– Послушайте, синьор генерал! Вы забываетесь! – Брабанцио вышагивал по своему кабинету из угла угол, – во-первых, вы никогда ничего не сможете доказать. И это я вас очень быстро упеку в тюрьму за ложное обвинение! А во-вторых, я что-то не понял – вы что опять приняли ислам и работаете на халифат? Стыдитесь! Да вы поймите, если мы не остановим этот поток арабов, африканцев, пакистанцев и прочих бог его знает каких станцев – Италия ис-чез-нет!
– Она исчезнет из-за таких как вы, синьор. Вы же сами говорили, что рождаемость среди коренных жителей почти нулевая. Большинство итальянцев пенсионеры.
– Говорил! Еще как говорил, генерал. Только вот мириться с этим и продолжать потакать нашим либерофилам в том, чтобы мы продолжали принимать беженцев я не намерен! И не только я один. Мы сможем возродить великую римскую империю и доведем до конца то, что не смог сделать дуче! И наш народ очень скоро начнет плодиться и размножаться!
Аттилио развел руками.
– Ну и как-же вы собираетесь это делать?
– О, это уж не ваша печаль, генерал. Таких как вы мы и на пушечный выстрел не подпустим к нашим женщинам. Очень скоро сенат примет законы о поощрении деторождения итальянцев и о полном выдворении из страны всех этих мигрантостанцев! Мы пригласим в страну людей из христианских государств – Восточной Европы, Южной Америки. Чтобы они соответствовали образу, внешности и культуре нашей нации!
На столе у сенатора запищал компьютер. Брабанцио подскочил к столу и отрывисто буркнул в микрофон:
–Синьоры, прошу прощения, я перезвоню через пять минут.
Аттилио продолжил:
– Сенатор, не нужно жить иллюзиями. Слишком далеко все зашло, чтобы можно было решить проблему так как вы предлагаете. Единственный способ спасти Италию это постепенно, шаг за шагом, научить всех вновь прибывших полюбить эту страну. Что-то будет потеряно, с чем-то придется расстаться, но мы сможем достичь главного.
Брабанцио огрызнулся:
– Да это вы замечтались, синьор генерал. Никогда эти арабы не полюбят Италию, плевать они хотели на все это. Их цель Халифат и точка! Нам никогда не сойтись вместе. И чем скорее мы начнем избавляться от иллюзий, тем быстрее наша нация обретет утраченное нравственное и физическое здоровье.
Стекла дома сенатора вздрогнули, вдалеке раздался какой-то гул. У Аттилио зазвонил нанофон. Генерал нажал кнопку.
– Алло, генерал. Это Яго. Плохие новости. На территории фильтрационного лагеря прогремел чудовищной силы взрыв. Точное количество убитых и раненных еще не известно. Мы полагаем…
Аттилио выключил нанофон.
– О, вы наверное уже в курсе о той ужасной трагедии, что произошла в лагере? Ох уж эти исламисты! Даже тут смогли устроить свои подлые делишки, – Брабанцио хищно ощерился, – полагаю вам пора вернуться в штаб. Ибо скоро у вас будет очень много работы, генерал.
Едва закрылась дверь за Аттилио как Брабанцио нажал на кнопку громкой связи на компьютере.
– Синьоры, я нарочно оставил включенным микрофон, чтобы вы сами все услышали. Боюсь, что генерал Аттилио…
– Герр Брабанцио, – стальной взгляд женщины в адмиральской натовской форме с экрана казалось пригвоздил сенатора к креслу, – нам здесь в Брюсселе крайне не нравятся те сообщения, что поступают нам относительно бурной деятельности вашего визави. И я и мои коллеги, – адмирал кивнула на сидящих с ней за длинным столом других военных чинов, – недоумеваем почему до сих пор его никто не остановил. Вы хоть понимаете к каким последствиям могут привести его выступления перед мусульманами? А что если они действительно прекратят нападения и тихой сапой начнут смешиваться с нами?
Брабанцио быстро закивал.
– Фрау Хуреман я обещаю…
– Мы даем вам сорок восемь часов на то, чтобы закрыть вопрос. И зарубите себе на своем горбатом итальянском носу, что мы не допустим того, чтобы Европа превратилась в помойку, населенную ублюдками, порожденными от связей с арабами и неграми. Кажется так у вас уже было на Сицилии во времена арабских завоеваний? Жду вашего доклада через двое суток.
Экран монитора погас. Сенатор откинулся в кресле и нахмурил лоб. Что они там, в Брюсселе о себе возомнили. Ишь ты, приказы теперь ему раздают. Да кто они такие, чтобы помыкать им, самим главой венецианской каморры. Ну ничего-ничего, и до вас очередь дойдет. Все ваши вопросы закроем.Брабанцио злорадно потирал потные ладони, когда в дверь постучали.
– Чем обязан, синьор полковник? Только прошу побыстрее. У меня час тому назад был ваш генерал. И все вопросы по охране порядке я обычно решаю с ним.
– Синьор сенатор, я к вам пришел несколько по другому поводу. Хотя он до некой степени он тоже связан с охраной порядка.