Это был самый спокойный период моей жизни в том регионе. Не считая нелегального перехода границы.
Письма
В то время я не знал, с какой стороны включается компьютер, поэтому с родными общался посредством обычной почты. Так как у меня не было постоянного адреса, я договорился с людьми во Вриндаване, к которым приезжал несколько раз в году и забирал письма.
При отправлении нужно следить, чтобы марку при тебе проштамповали. Если не позаботишься об этом, её отклеят и продадут заново. В одном городке очень долго упрямились в ответ на мою просьбу проштамповать при мне письмо. В конце концов, я пригрозил поискать другое почтовое отделение, и только после этого работники погасили мою марку.
21 стакан
В Индии очень популярен пальмовый сок, по крайней мере там, где его добывают. Ещё употребляют тростниковый, его производят таким образом: привозят тележку, на ней установлен отжим с большими железными ребристыми валами, между которыми пропускается небольшая охапка тростника. Тростник отжимается, потом всё складывается вдвое и вновь отжимается, и так ещё и ещё. Весь полученный сок стекает по подносу в кувшин – и только что отжатый фреш разливается по стаканам. Как-то в день рождения одного преданного, с которым мы жили в храме в Бароде, я предложил имениннику пойти угоститься соком из сахарного тростника – в то время у меня ещё были деньги.
В голову пришла идея – кто больше выпьет этого сока. И мы начали пить. Где-то на шестнадцатом стакане мой знакомый остановился. Я же выпил двадцать один стакан объёмом около 300 граммов. На всё это ушло несколько часов. После мы с трудом доползли до храма, но угостились хорошо.
Пассажир
Позже я несколько отошёл от религии – осознал, что это не совсем то, что мне нужно. Отделившись от всех, я взял большую сумку, закинул за плечи и пошёл, куда ноги ведут. Никакого сопротивления со стороны кришнаитов не было: это в порядке вещей – кто-то приходит, кто-то уходит. Сейчас вражды между религиями практически нет. Бывают стычки между индусами и мусульманами, но достаточно редко, по крайне мере, на момент моего пребывания в Индии.
Путешествовал я по разным местам в основном поездами, в общих вагонах, похожих на наш плацкарт, но с более жёсткими, ничем не обитыми деревянными сиденьями. Поездами путешествует очень много людей, и не только все сиденья забиты – пассажиры размещаются на трёх полках, на крыше, особенно когда население направляется на праздники, – не втиснуться. У садху практически никто билетов не проверяет, они все ездят бесплатно, то же самое делал и я. Бывал в основном в северных и центральных штатах, самой южной точкой был Гоа.
По кругу
Я приехал во Вриндаван, где местные духи начали меня водить по кругу. Путь от железнодорожной станции до кришнаитского храма я знал, как свои пять пальцев. А тут я пошёл к храму и не нашёл его. Я спрашивал у людей, и они все указывали в одну сторону. Я вышел на дорогу парикрамы, которая пролегает вокруг старой части Вриндавана. Там находятся основные вайшнавские храмы, и по ней все ходят вокруг святого места, чтобы очиститься от грехов. Я не раз по ней ходил, но и оттуда не смог выйти к нужному мне храму. Так я плутал по Вриндавану три дня, ничего не ел, лишь пил литр воды в сутки. Храм удалось найти только на четвёртый день.
Лучше исполнять свои обязанности, хоть и несовершенно, чем исполнять чужие в совершенстве. Исполняя обязанности, предписанные собственной природой, человек не совершает греха.
Не в своей тарелке
Во Вриндаване я встретил знакомых– преданных Кришны, русских. Они стали расспрашивать меня о моей жизни, я им всё в подробностях описал. Они сказали, что лучше этим не заниматься, и посоветовали поехать в Дели, в местный храм. Я решил вернуться в сознание Кришны и поехал в Дели, тем более, у меня было такое ощущение, что Шива меня туда направляет. В храме я жил несколько недель, и там происходили некоторые интересные вещи. К примеру, проходила служба, вероятно, праздничная, все пели и танцевали. Было такое ощущение блаженства, как будто божественная энергия проходит через всё и во всём абсолютно содержится. На словах это передать невозможно, тем более что я и не литератор – иногда даже жалею об этом. И на пике этого блаженства я вдруг почувствовал себя не в своей тарелке. Вот уже абсолют – куда ещё больше желать – и вдруг такое чувство.