Броня на фоне людей почти никакая, что, впрочем, и понятно — эти гуманоиды с ракообразными признаками слишком живучие и громоздкие, чтобы грузить себя ещё и многоуровневой бронёй. Коллеги Фогт из этой расы не скрывали, что при наличии у них запасных жизненно важных органов и высокой регенерации вплоть до отращивания новых позвонков, броня становится помехой. В красном аварийном освещении дрожащая от ярости марсианка отметила, что отряд вооружён холодным оружием, убрав бластеры подальше. Не хотят пробить стены корабля и вылететь в космос за бесславной смертью? В их руках поблёскивали бат’леты. Оружие неуклюжее и тяжёлое. Всё равно что гигантская человеческая алебарда со сломанной рукоятью. И стиль фехтования под стать. За несколько месяцев с клингонами в качестве начальника службы безопасности кое-чему Фогт у них научилась. И не только языку и умению пить крепкие напитки.
Несколько защитных пластин, генерирующие вокруг неё силовое поле от выстрелов, успешно поглотили лёгкие фазерные заряды. Отряд из шести боевых единиц ещё не до конца понял, что перед ними один из первых успешных результатов эксперимента над людьми «один в поле воин» или «суперсолдат-1.0», далее прозванный Скайнетом человеческими терминаторами.
Пять точечных касаний подушечки пальца о ладонь. Безымянный — указательный — безымянный — средний — все четыре.
Всё произошло в два коротких мгновения. Корабельный воздух рассёк кинжал Д’к Таг, не слишком точный в метании, а следом за ним к ней рванулся один из самых мелких бойцов. Очевидно решил, что человеческая женщина — это слабый воин. Дим-Мак, иглы и приёмы единоборства против клингона — это всё равно что попытка победить скалу голыми кулаками. Однако глупец сначала решил сбить её своим кинжалом, который она запросто поймала в полёте. Разум успел частично перестроиться, ресурсы организма перераспределились для по-настоящему последней битвы. Шансов выжить всё равно уже нет, так хоть уйти получится ярко.
Клингоны крепкие, сильные и выносливые, однако медлительные и не слишком ловкие. Скорость, с которой Фогт уворачивалась от попыток громилы её задеть, стала отличным внезапным ходом. Играть с жертвой не было никакого смысла. Пойманный Д’к Таг при правильном использовании вспарывал и лёгкую броню бойца, и кожу с сухожилиями. Достаточно знать, какие области их тела непробиваемые, а какие достаточно уязвимые. Бой продолжался меньше пяти секунд. Уклонение — манёвр — ранение — уклонение — ранение — манёвр — ранение — ранение — ранение. Доли секунды потребовались, чтобы заполучить в свои руки бат’лет, вскочить на плечи клингона, с усилием прыгнуть так, чтобы вынудить его чуть согнуться, и отсечь уродливую ракообразную голову. Без единой царапины со своей стороны.
* — Не стоило вам уничтожать мой билет отсюда. Теперь пощады не ждите! — рявкнула она, грязно харкнула на лезвие трофейного бат’лета и швырнула его к ногам бросившихся на неё клингонов. Но прежде, чем они приблизились, она склонила голову направо до хруста.
От оскорбительного жеста, бросающего вызов их культуре и порочащего честь погибшего бойца, противники на миг замешкались, чем воспользовалась программа берсерка, вычислив наиболее эффективный способ уничтожения врага. Пять недостаточно быстрых и слишком громоздких для манёвра целей. Коридор корабля им совсем не помогал. Как ни странно, именно ближний бой с применением холодного оружия и стремительной акробатики стал залогом победы. Клингоны сильны и живучи, но без голов жить не смогут.
Мир преобразился в простой набор команд и действий. Идеальное состояние, чтобы умереть. Никаких сомнений, никаких чувств, только задача по устранению всех поставленных целей. В этот раз ими стали все клингоны, которых она встретит, прежде чем её смогут смертельно ранить. Программа берсерка не оставляла на потом ресурсов, перераспределяя всё на последний бой. Итогом такого максимализма стал предельно отточенный режим быстрого убийцы.
Пятёрка бойцов ещё только пыталась распределиться в коридоре, чтобы не сталкиваться друг с другом, а уже полетели головы. У кого она отобрала бат’лет на этот раз? Важно ли это? Одна голова с плеч, следом другая. Кинжал Д’к Таг стал идеальным продолжением руки. Лезвие со свистом вспарывало воздух и слабые участки шеи противника, внося смуту в их головы. Ненадолго. Ровно настолько, чтобы мигом позже обезглавить.
Эти шестеро стали аперитивом. На шум и крики подтянулись другие интервенты и поспешили пополнить ряды мёртвых клингонов. На этот раз программа не позволила выпустить из рук бат’лет, сросшийся с Фогт намертво. Дальнейшее действо напоминало кровавый танец во имя забытого древнего религиозного культа. Пурпурно-алая кровь окрашивала полы и стены коридора Дискавери, оскверняя идеальную белизну последнего.