— Обломок похожего кораблика был на Чистилище. Он и его центральный процессор, который они делают из живых разумных рас, устроили на робокрейсере полный экстерминатус. Ещё один дрейфовал рядом с Андромедой. Живой и при полном вооружении. На орбите планеты За’ха’дум, — продолжила она и поинтересовалась: — Знакомая раса?
— Тени, — выдохнул Лорка, глядя на голограмму древнего врага с враждой, воспитанной в нём старшими.
— В нашем мире они продолжали спать из-за тиранических замашек Робокопа и его программы «игнор против террора» с подключением группы роботов-лангольеров, которые подчистую убивали всех, кто продолжал террор после игнора. И теперь, когда он мёртв, Тени просыпаются, — нехотя признала она ценность президента, хотя так и не отпустила свою злость на него. — Я обязана сделать всё, чтобы война закончилась до того, как они окончательно проснутся. И мой товарищ такого же мнения. Наши конфликты ничто перед общим врагом.
— С чего вдруг такая инициативность? — поддел он её.
Они сидели друг напротив друга одинаково выгоревшие изнутри. Как никогда похожие в своих отчаянных надеждах на лучшее будущее. И над обоими встали неприятным предсказанием слова Габриэля, прозвучавшие давным-давно. Мы не вернёмся домой — домой вернёмся не мы. Справедливо для обоих. Осталось самое сложное — принять неприятную истину.
— Я слишком долго просто выполняла приказы и плевала на последствия, — призналась Ада. — С Джимом это мне стоило друзей, с восстанием против императрицы — твоей жизни, а эта война приведёт в наш мир такое… всё утратит своё значение, когда придут Тени. Ваш споровый двигатель — это смешная игрушка для них. За секунды они здесь, там и даже в твоём злобноблизнецовом мире.
Пять минут давно прошли. Они сидели и смотрели друг на друга. Шурикова думала добавить нужные слова о себе и Тореке, о страшных последствиях для всего Дискавери, если они повторно отправятся во вселенную, в которую уже прибыли. Про коллапс, безумие и всеобщую смерть. Но предпочла смолчать. И так сама не до конца понимала, как все временные парадоксы работают. Из курса разведки помнила, что глобальные парадоксы умеют выправляться сами ценой стирания некоторых элементов. Например, уничтожением звездолёта.
— Ты хоть понимаешь, о чём просишь? — поднял он на неё взгляд, в котором отчасти читалось смирение с неизбежным.
— Мы никогда не вернёмся домой, — прошептала она и повторила, не позволяя ему отстраниться от истины даже на минуту: — Ты можешь попытаться, но погибнешь. Уже погиб… Твоя подруга или девушка, или кто там она тебе, Бёрнем выберет не тебя. Твоя слабость к ней приведёт тебя к гибели. От корабля-дворца почти ничего не останется. Но императрица уцелеет. Вот такое тебя ждёт будущее, ты хочешь за него бороться?
— Ты… требуешь отказаться от всего, что имеет хоть какой-то смысл! Остаться в мире с убогой Федерацией? Продолжать притворяться? Оставить моих людей в агонизаторах? Просто обнулить всё, к чему я шёл?! — прорвало его.
— Я поставила на кон оба мира, чтобы дать тебе второй шанс, — осталась она непреклонной. — Такие подарки выпадают раз в жизни и далеко не всем. Просто поверни назад. Домой вернёмся не мы, помнишь? Хотел императорское кресло? Герою войны, сумевшему её завершить разгромной победой, ОФП даст президентское кресло. А в нём уже не придётся притворяться. Робокоп у нас всё это время был всё равно что императором. Бери славу, власть, всё желаемое… В этом мире найдётся необходимое! В твоём — только смерть.
— Интересно… Что, если я рискну и отправлюсь на свидание со смертью?
— Несмотря ни на что, я всё равно буду на твоей стороне, — пожала она плечами. — Но когда Тени закончат здесь… Не останется никого. А что, если они пожелают прийти к вам? В вашем мире с вашими Тенями ушли Древние и Изначальные. Ваш флот не выстоит. Оба мира накроют Тени.
— Ада… — попытался он вновь призвать её к пониманию своей стороны.
— Я знаю, что в это трудно поверить. Ты отправил меня в самое худшее место из всех, что существовали и когда-либо будут существовать. Ты скрывал своё происхождение. А ещё не упоминал своего личного интереса к одной… Бёрнем, пока спал со мной. Но, знаешь, я всё равно за тебя! — мысленно называя себя за подобные высказывания дурой, продолжала настаивать Шурикова и устало подытожила: — Отныне жизни всех народов этого мира, включая мою, в твоих руках. Выбирай мудро.
Если бы Ада умела молиться, то обязательно начала это делать. В эту секунду она доверчиво передала судьбы двух миров человеку, который уже продемонстрировал немало отрицательных сторон. И только от его слова зависело буквально всё. Такой подарок сделал ей Скайнет. И она приняла этот подарок. Сделала самую большую ставку в азартной игре под названием «жизнь». Теперь с замиранием сердца она наблюдала за капитаном.