— Если решишь за меня проблему с ускоренным завершением войны, то можешь придушить, — разрешила Ада.
— Так не интересно. Ты тогда не будешь сопротивляться.
— Могу разочек пнуть, — щедро предложила она, — чтобы интерес появился.
— Лучше просто спи.
Увы, авторитет капитана, которому Шурикова подчинялась бы беспрекословно при свете ламп и на трезвую голову, в темноте и подпитии полностью исчезал, а язык развязывался всё больше.
— А почему она выбрала не тебя, а императрицу? — не унималась марсианка.
— Серьёзно?! — в этот момент Ада была уверена, что если бы у капитана от злости загорались глаза, сейчас она бы ослепла от вспышки света.
— Нет, правда. Даже при всех обидах за враньё, кто в здравом уме будет вставать на сторону этой кровожадной фашистки? — недоумённо комкала она край подушки. — Или снова задействовано предвзятое отношение из-за внешности? В этом мире точно такая же с лица Филиппа ей приёмная мать?
— Почти. Погибшая наставница.
— Хм, получается, тебя погубила повальная привязанность к мордашкам, похожим на погибших дорогих вам с Бёрнем людей, — подытожила она со снисходительным тоном. — В таком случае, если ты веришь в Судьбу, то она тебе как бы говорит «на этом поле боя тебе ничего не светит!».
— Я почти передумал относительно твоего удушения, — на пределе терпения отозвался Лорка.
— Я всё ещё к твоим услугам, — ни капельки не испугалась Ада.
— Просто. Спи.
***
Тьма это гнездовье теней. Стоит позволить ей прийти, как они проскользнут следом. Не такие робкие, как на свету, не такие пугливые, когда их жертвы полны сил, бодры и готовы топтать их без устали. Даже сами того не замечая. Но стоит жертве беззащитно прикрыть глаза и дать тьме окружить себя, они приходят. У каждого свои тени за плечами. У кого-то совсем крохотные и безобидные, у других напоминающие о цене жизни и смерти, у совсем невезучих чудовищные и пугающие. Но в ночи на Дискавери у Ады за плечами крались Тени.
Белая комната резала глаза. По недосмотру в этот раз она была не скована по рукам и ногам. Паника прижимала к креслу сильнее любых пут. Свёрла. Такие знакомые по Андромеде… Слезящиеся от яркого света глаза разглядели только один знакомый силуэт…
Капитан, несколько раз опробовав пыточную машину, отложил её в сторону и наклонился к ней так близко, что их лица оказались на почти интимной близости. Вот только глаза его были чёрными. Теперь лже-Габриэль внушал только ужас. Это не он. Капитан не пришёл за ней. Не явился неведомым чудом, чтобы её спасти. Пытки продолжатся. Это всего лишь очередной их элемент…
— Чего ты хочешь? — удушающий вопрос сомкнулся вокруг горла тисками безысходности, вынуждая хватать ртом воздух.
Не в пример пыткам на Андромеде, теперь у неё получалось отступать от лже-Габриэля. Тогда её сдерживали путы кресла. Оставалось только отчаянно кричать и упорствовать в своём нежелании говорить. Сейчас же ей предоставили иллюзию. Сейчас страх позволил сделать бессмысленную попытку бежать. Нырнуть из режущего света в безжалостную черноту. Она пыталась сбежать, отползти, вывернуться из его рук, но сверло вновь оказывалось в голове и вопреки здравому смыслу уже визжало, вкручиваясь всё глубже. Запахи палёных костей и свежей крови отравляли обоняние. Она забилась в угол, не зная куда ещё бежать.
Открывшиеся в ужасе глаза выхватывали из непроглядного мрака их. Они казались воплощением самой темноты. Но всё же выделялись, пока двигались. Неспешно. Останавливаясь и пропадая с глаз. Почти незаметные. Почти прозрачные. Но она видела. Видела, как переступают во мгле полупрозрачные лапки, напоминающие паучьи. Однако размером их обладатели не уступали клингонам. Они подбирались медленно. Им некуда было торопиться. С каждым их шагом в голове словно прибавлялось воткнутых свёрл. Но теперь свёрла ощущались раскалёнными.
Больше никакой игры с образами погибших друзей и родных. Только абсолютный первобытный ужас, от которого дыхание замерзало в лёгких. Ужас обретал совершенно невообразимые формы. Мысли подчинялись приближающимся чудищам. Она вспоминала только то, что разрешали. Думала лишь о том, что позволяли. Шажок. Всего один, а она уже всхлипывала в по-детски наивном желании закрыться от чудовищ и стать для них недосягаемой. Спрятаться в руках родителей. Не выйдет, маленькая марсианка. Твои родители давно убиты.