Дрожь прошла от макушки до пяток, замораживая тело холодом подступающего помрачения. Ещё шажок…
— Ада! — сначала она решила, что к ней подобрался лже-Габриэль и попыталась вырваться из его хватки, но когда оказалась вздёрнута на ноги и несколько раз хорошенько встряхнулась в его хватке, отличия стали видны.
— Что?! — едва слышно выдохнула она, продолжая рефлекторно вырываться, но усилием воли успокоилась.
Темнота сменилась тусклым светом ночных ламп. Каюта уже не пугала, да и не было в ней никого, кроме неё и капитана, ничуть не ослабившего хватку. Никаких слепяще-белых пыточных. Никаких свёрл. Пока она снова не уснёт. Понимание этого простого правила заставило её замереть и неосознанно вцепиться в держащую её руку.
Оставшуюся часть времени до подъёма она провели, сидя на диване. Спать Ада наотрез отказалась. А отпускать её куда-либо из каюты отказался уже Лорка. Она пыталась убедить его, что планирует просто посидеть в свободной зоне, где много света и шума, мешающего уснуть, но подозрительный взгляд явно отметил её гипотетический маршрут до камер гауптвахты.
— Это после пыток. На Андромеде, — тихо произнесла она, проглатывая предложенный кофе. — За двадцать восемь дней подбитый звездолёт Теней свёл с ума и убил всех заключённых на станции. Они стали его частями. Живая плоть ускоряла регенерацию. Хороший мозг становился заменой процессорам. Пять дней до этого меня пытали отдельно ото всех. Устраивали агонизатор в моей голове.
Лорка держал её за руку, не позволяя отстраниться от реальности. Его невыспавшееся и мрачное лицо выражало понимание с толикой сочувствия. Бледная полоска шрама на его шее однозначно говорила, что он прекрасно понимает ощущения во время и после пыток.
— Мы научились держаться с Тореком. Друг за друга, — продолжила она, заметив почти неуловимую реакцию на слова о товарище. — Тени… они что-то с нами сделали. Сковали одной телепатической удавкой всех заключённых. Чтобы мы сходили с ума не только от собственных кошмаров, но и от чужих. Удавка сохранилась. На оставшихся двух заключённых Андромеды. Мы обернули её против них. Защищали друг друга. Выживали… Если мне было так этой ночью, то страшно подумать, каково сейчас ему.
— Переживёт, — тон капитана в отношении клингона стал особенно враждебным. — В таком состоянии к нему тем более не смей соваться. Я лично прослежу, будь уверена!
Поймав её перекошенный взгляд, как бы говорящий, что подобные реакции в отношении друга и товарища ей совсем не нравятся, Габриэль уточнил:
— Половина Дискавери сейчас — это жертвы систематических пыток клингонов и не меньше половины из них уже в состоянии нездоровой привязанности к своим мучителям. Не знаю, это их свежее изобретение или давняя практика, но они весьма успешно ломают пытками наших офицеров и «приручают». Хочешь, чтобы все посчитали тебя одной из таких жертв?
С его правотой пришлось согласиться. Более того, теперь её появление на гауптвахте и вовсе заиграло неприятными красками. Но ничего уже не поделать. Объяснить ситуацию не выйдет. Оставалось надеяться только на одну рабочую стратегию — оставаться в тени, из неё же в итоге бежать на корабль Джима. На борту капитана-раздолбая её не только за излишнее общение с клингоном не заругают, даже за открытое лобзание с оным обделят вниманием. И не такое видели. Разве что оперативное звено из земляков Торека будут потом хихикать, что всё-таки одному из них удалось закрутить роман с неприступной марсианкой.
Но тогда единственным, кто мог бы закончить войну быстро и авторитетно оставался представитель Объединённой Империи Планет — Габриэль Лорка, которому она доверяла больше остальных, но куда меньше, чем в месяцы службы. История с другими его женщинами и хитрый план по завоеванию Империи подточили доверие Ады. Быть может, со временем она бы переборола все сомнения. Но кто ей это время предоставит?
Простой план не сводился к лёгким решениям.
Лорка мог бы согласиться помочь с Тенями. В его интересах защитить вселенную, в которой ему предстоит задержаться, от расы, способной уничтожить всё в одном мире, а потом перейти в параллельный и начать творить хаос там. Но «мог бы» не означало, что станет помогать. И всегда существовала вероятность, что он передумает, введёт координаты «дома» и попытается свергнуть императрицу с более успешным исходом для себя.
Решение могло бы прийти в голову, если бы Ада чувствовала себя чуть более уверенной и отдохнувшей. Но почти бессонная ночь и явившиеся ей Тени, в реальности или в бреду, подорвали хрупкое внутреннее равновесие. Стимулятор, взятый из медблока помогал не уснуть. Но теперь в каждом тёмном углу она подозревала шевеление полупрозрачной лапки, напоминающей паучью. Уязвимый и растормошенный разум рисовал наяву страшные картинки. Пока что Ада в них не верила, но понимала, что галлюцинации могут стать следующим этапом. И тогда ей точно будет не до планов.